— Да. Лучше по-хорошему отойди, — не хватало мне еще кулаками махать. Успокойся, Озеров, главное не начинать первым. То ли мужик что-то увидел в моем взгляде, то ли просто испугался, но дорогу мне уступил.

— Жмот, — доносится в ответ. Второй собутыльник, на удивление, сразу ретировался к дому.

Быстро сажусь в машину, блокирую двери и завожу двигатель.

— Ты как?

— Нормально. Я к ним привыкла, им проще дать сто рублей, иначе не отстанут, вот вам могли машину поцарапать.

— Могли, да не смогли.

Выезжаю из села и сворачиваю на трассу. Ехать быстро не хочется. Мало того дороги не чищены, еще и ни хрена не видно, лучше живым добраться, нежели в кого-то врезаться. Поворачиваю голову к Оле, а та плачет, утирая слезы рукавами куртки.

— Ну чего ты плачешь?

— Что же теперь с папой будет, как он без меня справится? — смотрит на меня своими слезливыми глазами. Быстро отворачиваюсь от нее и смотрю на дорогу. Не хватало мне еще столкнуться с кем-то из-за нее.

— Как жил, так и будет жить. Давай договоримся, чтобы я больше не видел этот хлорид натрия.

— Что?

— Слезы, говорю, больше не лей. Вот что. Твой папаша либо справится, либо загнется. Не переживай, по сути, он лишится только няньки, денег я ему дам, как только протрезвеет. Я снова сюда приеду через несколько дней, и, сразу опережая твой вопрос, ты сюда не поедешь, будешь адаптироваться в городе и привыкать к нормальной жизни. Поняла?

— Может, и поняла. Только зачем вы это делаете — нет.

— А мне гадалка нагадала спасти молодую и глупую девчонку. Не спасу — помру.

— У вас несмешные шутки.

— Да я вообще не умею шутить, — открываю бардачок, достаю оттуда бумажные салфетки и подаю Оле. — Вытирай свой хлорид натрия, и на этом мы закрываем тему.

— Спасибо, — берет салфетку и начинает высмаркиваться. Громко так, без стеснения, сразу понятно — не городская мадам. — Это все так странно, я же о вас ничего не знаю. А вы женаты?

— Нет.

— А кольцо тогда почему носите?

— Это не обручальное кольцо. Хочу и ношу.

— Но кольцо странное, и на том месте, где обручальное, — не унимается девчонка.

— Я бы сказал, что здесь странное. А точнее, кто. Но не буду.

— Значит вы живете один?

— Нет. Я живу с сыном. Он приедет после новогодних праздников. Так что не бойся, в доме ты будешь не наедине со мной. Я не маньяк, насиловать и убивать тебя не собираюсь. В рабство и на органы отдавать тоже не буду.

— А я как раз больше склонялась к органам.

— Боюсь, что даже черному рынку твои органы не нужны. Ты слишком худая, наверное, по весу не подойдешь, — Оля ничего не отвечает, просто отворачивается к окну.

Вот уж не думал, что всю дорогу моя попутчица проспит как сурок. Кажется, она даже не шевелилась, отвернулась слегка набок и так проспала всю дорогу. Заехал во двор и непонятно чего жду. Будить ее не хочется, тащить на руках тоже не буду — еще поймет как-нибудь не так. Интересно, а сколько она не спала? Не вырубаются так в машине, по сути, у незнакомого мужика — значит, долго не спала по-человечески. На часах два ночи, я уже сам изнемогаю и жутко хочу спать. Как бы ни хотелось, но будить все-таки придется.

— Оля, — легонько касаюсь ее плеча. Она тут же вскакивает, подносит руку к голове и садится прямо. — Мы приехали, пойдем спать в нормальной кровати. Отдельные кровати, я имею в виду.

— Мы так быстро.

— Не совсем, ты просто все время проспала.

Выхожу из машины, беру Олину сумку и веду девчонку к дому.

— Ого! Это ваш дом?! И вы живете здесь вдвоем? С ума сойти, как в кино. Это все точно настоящее?

— Точно. Потом посмотришь. А сейчас просто спать. Давай руку, — беру ее ладонь и веду девочку в дом.