– Письмо!

– Верно, ваше сиятельство! Письмо! Его либо присылают, либо приносят. Почтой пользоваться не будут. Хотя бы потому, что это долго. К тому же почтальоны весьма наблюдательные люди. Значит, приносят. Возникает вопрос. Кто? Слуга, Исключено. След будет слишком явным. Значит, решил я, письмо может быть передано где-нибудь за пределами посольства. Кому? Не обязательно дипломатам, которые всегда под присмотром. Служащим низшего ранга, опека над которыми не столь плотна. Допустим, повару.

– Повару?!

– Да, в посольстве служит русский повар. Он вообще-то, немец, по-французски говорит плохо и с акцентом, но объясниться сможет. Что он и делает, когда ходит за покупками. Обычно он это делает один, иногда с помощником. Итак, он ходит закупать зелень и фрукты на рынок три раза в неделю. Кроме того, два раза наведывается к мяснику. И три раза в неделю он заходит в хлебную лавку. Всегда один. Вот какими были мои рассуждения. Оставалось проверить их правильность. Сказавшись больным своим друзьям в посольстве, я, переодевшись и замаскировавшись, стал тенью повара в его вояжах. Долгое время мне не везло, я ничего не замечал. Повар вел себя спокойно и непринужденно, в разговоры вступал лишь с продавцами. К середине второй недели слежки за ним мне все яснее становилось, что я поставил не на ту лошадь. Но я проявил упорство, вознаграждённое свыше. Однажды в среду, я увидел, как в булочной, некий молодец простецкого вида, да еще с бородавкой на щеке, бросил письмо в корзину повара, стоявшую на прилавке, пока тот пил кофе с хозяином. Все было проделано настолько изящно, что не нацелься я на передачу, мог и упустить этот момент. Уж больно ловко было сработано. Я, естественно, проследил за молодцем с бородавкой. Он оказался Мишелем Пике, служащим канцелярии министерства иностранных дел. Чтобы исключить ошибку, я продолжил слежку. И как вы уже догадались, через три дня новое письмо попало в корзину повара.

Я с удовольствием пригубил шабли из бокала.

– Вы узнали, что в письмах?

– Помилуйте, господин граф! Я не решился на изъятие. Посудите сами, укради я письмо, в посольстве бы всё поняли и приняли меры. Но с вашими возможностями, ваше сиятельство, вы легко узнаете истину.

– Вы, де Ла Рош, переоцениваете мои возможности. То, что смогли вы, моим людям оказалось не под силу.

– Ну и что? Я же тоже ваш человек, не правда ли?

– Несомненно! Продолжайте, чёрт вас возьми! У вас ведь есть план, не так ли?

– Да, ваше сиятельство, есть! Но всё зависит оттого, что вы хотите делать дальше. Арестовать Пике или продолжить переписку с русскими?

– Ну, милейший Ла Рош, Пике – не вы, с ним так не выйдет. Боюсь, что он не сможет действовать как раньше и обязательно выдаст себя. Я его арестую, как только буду располагать уликами.

– Тогда прочтите, – я протянул ему сложенный в виде письма листок бумаги.

Де Кревкер развернул письмо и стал читать.

– Это часть документа, направленного в посольство Турции, – сказал он, нахмурившись.

– Уверен, его переписывал Пике. Кстати, вы можете сравнить почерк.

– Де Ла Рош! Откуда у вас это письмо? Вы же утверждали, что ничего не изымали!

– Простите мне эту маленькую ложь, ваше сиятельство, я выкрал письмо из корзины в момент, когда Пике покинул лавку, а повар ещё не вернулся к ней вчера утром. Взамен подложил пустой конверт, а чтобы отвести подозрение от лавки, нанял трех бродяг.

– Так, так!

– Они устроили потасовку на улице и заодно опрокинули корзину повара. Естественно, что налетевшие уличные мальчишки разворовали все, что в ней было. Что скажете на это?

– Скажу, что вы чертовски изобретательны, де Ла Рош! В вашем лице я сделал неплохое приобретение нашей организации. Но вот, что мне интересно, как же русский посланник рассчитывался с Пике? Я узнаю это, арестовав его. А как полагаете вы?