– Что станете каждого встречного поперечного хватать, каждого бродягу проверять на знание французского? Мы и понятия не имеем, кем эмиссар самозванца может оказаться.

– И что ты предлагаешь, ротмистр? – спросил желчно Заблудов.

– Думаю, что действовать надо более тонко. Раскинуть вокруг деревни широкий невод и начать тащить только, когда станет ясно, что эмиссар внутри.

– И каким образом это станет ясно?

– Может быть послать поддельный казачий отряд?

– Чепуха полная. Поддельных-то вмиг раскусят, – майор посмотрел на меня как на дурачка. – Но даже пусть и найдем верных казаков, а дальше что? Авантюра чистой воды!

– Не скажи, Платон, – вступил в разговор князь. – Мысль-то дельная. Я и сам о таком подумывал. Исходя из допросов плененных казаков, мы знаем, что с управителем этим знакомы только двое: сотник и Гущин этот, так? Так. Связным же был поляк. И он ничего не скажет, потому как мертв. А теперь ответьте мне, знакомы ли лично поляк и эмиссар?

– По словам Егорьева не знакомы, – твердо ответил Заблудов.

– Согласен с господином майором, – сказал я, когда взор князя обратился ко мне.

– Иначе зачем поляк вез письмо? Это знак для эмиссара.

– И смотрите, господа офицеры, кто бы ни был эмиссар, он должен появиться в том селе и связаться с управителем. А как иначе? Управитель должен был свести его с поляком. Так что для нас главное лицо – управитель и, находясь рядом с ним, надобно ждать гостя. И я считаю, что встреча произойдет очень скоро, на то у них и был расчет. Нельзя прятать казачий отряд в селе долгое время, любая воинская команда случайно может войти в село, и разоблачение неминуемо.

Я видел, что глаза у князя загорелись, по его лицу было ясно, что он что-то задумал.

– Времени у нас мало, – заметил майор.

– Предлагаю вот что, – сказал нам князь, – посылаем тайную экспедицию, сие решено твердо. Командование поручаю секунд-майору. Возьмешь, Платон, село в такое плотное кольцо, что и мышь не должна проскочить. Действовать будешь под видом армейских фуражиров, такие команды примелькались, не удивят. Людей сам отберешь. Это одно! Другое, надобно набрать верных казаков из донской сотни, что следует с моим корпусом. В бой их пускать не велят, так пусть хоть в таком тайном деле послужат. Главную же роль отведем тому, кто будет за поляка. Он должен войти в доверие к управителю. Жаль, что без сотника тяжелее будет.

– Что же делать? – спросил Заблудов. – Взять с собой Егорьева? Так слаб он. Боюсь умрет по пути. Если только труп его представим?

От слов майора меня покоробило. Егорьев пусть и враг, но человек, так поступать с ним нельзя.

– Гущина взять, – предложил я. – Он тоже знает управителя.

– А можно ли ему доверять? – усомнился Заблудов. Но князь прервал наш спор.

– Как казака приневолить, то ваша забота.

Наша? Я-то здесь причем, подумал я, и уже собрался удивиться, как князь повернулся ко мне, посмотрел со значением и сказал:

– А, знаешь, Антон Петрович, доверю-ка я тебе сыграть роль поляка.

– А как же приказ подполковнику Коробьеву? – только и смог спросить я.

– Нужды нет, найду, кого отправить. Продумай лучше, ты как никто другой для такого дела подходишь. По-польски говоришь, не отпирайся! В Польше долго находился, обычаи и нравы их знаешь. Вот и выдать себя за шляхтича сможешь. Да и кураж в тебе есть. Кому как не тебе такое по силам?

– Помилуйте, ваше превосходительство! Я перед русскими за поляка себя выдать могу, а если эмиссар тоже поляк?

– А ты что скажешь, Платон? – спросил князь.

– Не думаю, что поляк. Зачем тогда язык французский? Тень на плетень наводить серьезные люди не станут, – резонно заметил майор.