– Инночка, дочка, – меня окликает знакомый голос Валентины Геннадьевны, соседки родителей по этажу.

– Здравствуйте, теть Валь. Я не могу найти маму, – взволнованно тараторю я.

– Она в машине скорой помощи, – с надрывом говорит она. – Упала в обморок, когда увидела твоего папу.

– Что с ним? – едва лепечу губами, надеясь на лучшее, но ожидая не самого хорошего.

– Он в тяжелом состоянии, Инга, но врачи сказали, что все будет хорошо. – Женщина приобнимает меня за плечи. – Его увезли в больницу.

Я облегченно выдыхаю, не замечая, как по щекам начинают струиться горькие слезы. Надо найти маму, ей нужно знать, что в такой момент она не одна, что я рядом. Валентина Геннадьевна берет меня под руку и ведет к машине скорой помощи.

– Что произошло, теть Валь? – сквозь слезы спрашиваю я.

– Говорят, с проводкой что-то, – отрешенно произносит она.

– С проводкой? – удивляюсь я.

– Да, но мне с трудом верится, – она шепчет мне на ухо. – Я больше чем уверена, что дело в другом.

– Думаете, кто-то нарочно мог это сделать? – хмурюсь я, останавливаясь около скорой.

– Дело в том, что в последнее время в нашем районе крутились странные личности. Я их раньше здесь не видела, – серьезно произносит женщина. – Не могу ничего утверждать наверняка, но думаю, что здесь не все чисто.

– Я поняла вас, Валентина Геннадьевна. Пойду к маме. – Аккуратно высвобождаю руку. – Спасибо большое.

– Давай, дочка. Мой номер у тебя есть. Если что-то понадобится, набери.

Я стучу в дверь машины скорой помощи, и она сразу же открывается. Первое, что бросается в глаза, – мамино выражение лица: потерянное и совершенно разбитое. Она смотрит куда-то вдаль и не замечает меня, пока я не обращаюсь к ней:

– Мама!

Она переводит свой грустный взгляд на меня, и ее губы в ту же секунду начинают подрагивать. Мамочка вот-вот расплачется. Я же сдерживаюсь, хоть слезы несправедливости и душат меня изнутри. Но сейчас я ее самая большая и единственная поддержка, поэтому расклеиваться не время.

– Дочка, ты приехала… – она говорит медленно, растягивая слова. – Прости, что позвонила… Ты ведь… просто я не знала, что делать… Они… Они тушили… а папа… он не мог… ведь сначала помогли мне…

– Татьяна Евгеньевна, вам нужно успокоиться, – мягко говорит врач скорой помощи. – Я очень волнуюсь за ваше состояние.

– Мам, давай поедем в больницу. Я буду с тобой, – с уверенностью в голосе говорю я. – А потом заберу тебя к себе.

– К себе? – переспрашивает она, будто не понимая, зачем ей ехать ко мне.

– Конечно, – киваю я.

– А это точно будет удобно? – с сомнением в голосе говорит мама.

– Мам, конечно,– утвердительно киваю.

– Хорошо. Ладно, поехали в больницу, – соглашается она.

– А ты мне по дороге все расскажешь. – Я устраиваюсь на сиденье рядом с мамой.

Врач шепчет беззвучное «спасибо» и дает знак водителю, чтобы тот трогался с места. Автомобиль выезжает из двора и моментально набирает скорость.

– Мы с папой были дома, – негромко начинает мама. – Я, как обычно, крутилась на кухне, занималась ужином. Саша сегодня очень устал на работе. Стоило только прилечь, как он моментально уснул. Я прикрыла дверь в комнату и вернулась в кухню.

Она делает небольшую паузу и отводит глаза, которые снова наполняются слезами. Я беру маму за руку и крепко сжимаю ладонь. Хочется как-то помочь ей, но сейчас я не могу ничего сделать, только оказать моральную поддержку.

– Я не поняла, как все произошло. Да и запах гари почувствовала не сразу, – вздыхает она. – Если бы спохватилась вовремя, то сейчас отец не был бы в состоянии между жизнью смертью. Дочка, это я виновата. Проводка в доме старая. Как и сам дом.