Интересно, куда он собрался? Неужели в отпуск? На днях мы переписывались с ним, и я сообщила, что отдыхать с ним в сложившейся ситуации точно не поеду. Он воспринял эту информацию совершенно спокойно и несколько раз переспросил, когда меня выпишут из больницы. Неспроста, скорее всего…

Нечто липкое и неприятное расползается по-моему сознанию – это очередное подозрение. Ведь Миша ни словом не обмолвился, что он куда-то собирается, хотя регулярно писал и звонил мне все это время. Нужно перестать прокручивать одни и те же мысли и переключить внимание на что-нибудь другое. На работу, например.

Застегиваю молнию на чемодане и только потом снимаю с себя шубу и сапоги. Убираю вещи в шкаф и прохожу в гостиную. Огромное количество букетов в вазах расставлено по всей комнате. В остальном все находится на своих местах, ничего не изменилось. Провожу пальцем по полке – пыли на мебели нет. Не думаю, что Королев стал бы заниматься уборкой. Клининговая служба ему в помощь.

Минуя кухню, я прохожу в спальню. Постель аккуратно заправлена, будто здесь и не ночевал никто. Вопросов с каждым шагом возникает все больше, но у меня нет уверенности в том, хочу ли я знать на них ответы.

Снимаю с себя одежду и топаю в душ. Сейчас это единственное спасение для меня, единственная возможность отвлечься от разъедающих голову мыслей. Но от них никуда не деться.

Стоя под теплыми струями воды, я думаю о Ларисе. Меня удивляет, что за все это время моя так называемая подруга не объявилась ни разу – от нее не поступило ни единого звонка или сообщения. Чувствует ли она свою вину? Однозначно нет, если не соизволила написать хотя бы  «прости».

Я выключаю воду и, обернувшись полотенцем, выхожу из ванной комнаты. Теперь чувствую себя человеком. Иду в гардеробную, примыкающую к спальне, и шарю глазами в надежде отыскать свое любимое домашнее платье.

Неожиданно слышу звук поворачивающегося ключа в замке входной двери, за которым следует голос моего супруга. Я стою ни жива ни мертва, будто в квартиру вошел не Миша, а самый настоящий преступник. Чувствую, как все тело наливается тяжестью, а сердце ускоряет свой ритм до запредельных показателей.

– Нет, я еще не выехал, – говорит мой муж. – Да, только домой зашел. Да, да. Чемодан заберу – и в аэропорт. Даже раздеваться не буду, времени нет. Еще по пути надо в больницу заскочить – жену проведать.

Каково же будет его удивление, что меня там нет. Я бесшумно усмехаюсь. Жена – как красиво и одновременно горько звучит это слово из уст Королева.

– Нет, Вадик, все нормально. Инга, конечно, не знает. Зачем ей это?

Я напрягаюсь. Разговор становится все интереснее, а мне остается лишь молиться, чтобы Миша меня не обнаружил. Черт возьми! Почему сердце стучит так, будто вот-вот выпрыгнет из груди?

– Вадик, я не собираюсь ей ничего рассказывать, – тяжело вздыхает мой муж. – Мне не нужен развод. Стоит ей узнать об этом, она сразу подаст на расторжение. Вадик, подожди одну минуту.

От последней фразы у меня внутри все холодеет. Кажется, Миша понял, что он дома не один. Скрестив пальцы, я кусаю нижнюю губу в ожидании супруга, но он не появляется.

– Все, я на связи, – глухо произносит Королев, но становится понятно, что он по-прежнему находится в прихожей. – Егоров играет грязно, Вадик, тебе ли не знать. У меня есть один козырь против него, но пока я не могу его достать – слишком все очевидно.

В разговор о работе не вслушиваюсь – меня никогда не интересовали его адвокатские дела. Но после одной фразы я настораживаюсь. Вот только ее смысл до меня не сразу доходит.

– Конечно, я купил ей билет. Она едет с нами. Я без Ларки не могу. Ты же в курсе дел. Да, я знаю, что делаю, – серьезно произносит муж. – Не учи меня. Все, давай. Увидимся в аэропорту.