Я застыла на пороге класса, словно вкопанная, наблюдая за роем моих друзей. Они, беспечные и счастливые, делились новостями, смеялись над шутками, купаясь в беззаботности момента. А меня раздирали противоречивые чувства. Мне отчаянно хотелось к ним, влиться в этот поток радости, но ледяной комок тревоги сдавливал горло. Страх, что моя болезнь станет непроницаемой стеной между мной и их миром.

Весенний день искрился за окнами. Яркие солнечные лучи пронзали стекло, согревая мой укромный уголок. Это тепло должно было бы вызвать улыбку, но вместо этого лишь острее подчеркивало мою неспособность насладиться моментом в полной мере. Тонкая, призрачная вуаль страха окутывала меня, не позволяя полностью раствориться в их компании.

Класс гудел знакомыми голосами, ожидая конца перемены. Я сделала нерешительный шаг вперед, и какая-то тягучая, невидимая нить потянула меня обратно к земле. Присутствие друзей манило теплом, жизненной энергией, но вместе с тем маячило постоянным риском физической боли, от которой я так отчаянно пыталась спрятаться.

Леа, моя лучшая подруга, стояла в центре круга, окруженная коробками с пиццей и суши. Её смех, живой и заразительный, обычно поднимал мне настроение. И сейчас, поймав мой взгляд, она радостно выкрикнула: "Лина! Идёшь к нам?".

В животе словно вспыхнул раскалённый уголь, внутренний красный флаг взметнулся вверх, призывая к осторожности. Глубокий вдох, мобилизация остатков сил, и с трудом собранным голосом, напоминая себе, что я всё ещё часть этого круга, я ответила: "Да, иду". Шаг за шагом, словно по минному полю, я приближалась к ним, понимая, что каждое прикосновение, случайное столкновение может стать причиной новой вспышки боли.

Когда я вошла в круг, смех стих, сменившись тихим шепотом. Натянутая улыбка застыла на моём лице. Лёгкое, почти невесомое прикосновение Леи к моему плечу – то, что обычно вызвало бы лишь тёплое чувство дружбы – сейчас разорвало меня на части, острой, жгучей волной пронзив тело. Я отшатнулась, глядя в её удивлённые глаза.

"Ты в порядке?" – прозвучал её обеспокоенный голос. О, как мне хотелось вырвать эту боль, сжимающую грудь, развеять её в воздухе, вознести над этим смехом и шутками! Я знала, что её вопрос полон искренней заботы, но в тот момент могла лишь сдержать внутренний крик: "Я не могу!". Я кивнула, надеясь избежать дальнейших вопросов.

Я села за парту, пытаясь сосредоточиться на голосе учителя, но мысли мои метались, словно раненые птицы. Всё вокруг давило, душило, растягивало меня, как на дыбе. Каждый звук, каждое неосторожное слово становились спусковым крючком для новой волны боли. Я напряжённо следила за движениями своего тела, за его реакцией на малейшие раздражители. Случайное прикосновение к руке вызвало резкий прилив боли, заставив меня вздрогнуть.

"Лина, ты с нами?" – с беспокойством спросила Леа, выводя меня из оцепенения. Я взглянула на неё, утопая в море искренней заботы, но слова не могли выразить и малой толики того, что я чувствовала. Вечное недопонимание… Я часто говорила в ответ на их вопросы: "Да, я просто немного устала, всё в порядке". И хотя это было отчасти правдой, за этими словами скрывалась огромная пропасть – пропасть между тем, что я показывала, и тем, что чувствовала на самом деле.

Когда урок закончился, снова возник этот мучительный вопрос: "Пойдём в кафе?". Паника захлестнула меня с головой. Я отчаянно хотела быть с ними, разделить их веселье, но понимала, что нахождение в тесном, шумном кругу друзей неминуемо обернётся болью. В памяти всплывали воспоминания о том, как громкая музыка, чужие голоса, переходящие в крики, случайные прикосновения становились пыткой, напоминая о моей слабости.