(уходит). Экие грубые люди! Ай-яй…

>Актер. Комедия!

>Сатин. Хорошо! Это я люблю…

>Пепел. Чего он тут?

>Сатин (смеясь). Не понимаешь? Жену ищет… И чего ты не пришибешь его, Василий?!

>Пепел. Стану я из-за такой дряни жизнь себе портить…

>Сатин. А ты – умненько. Потом – женись на Василисе… хозяином нашим будешь…

>Пепел. Велика радость! Вы не токмо всё мое хозяйство, а и меня, по доброте моей, в кабаке пропьете… (Садится на нары.) Старый черт… разбудил… А я – сон хороший видел: будто ловлю я рыбу, и попал мне – огромаднейший лещ! Такой лещ, – только во сне эдакие и бывают… И вот я его вожу на удочке и боюсь, – леса оборвется! И приготовил сачок… вот, думаю, сейчас…

>Сатин. Это не лещ, а Василиса была…

>Актер. Василису он давно поймал…

>Пепел (сердито). Подите вы к чертям… да и с ней вместе!

>Клещ (входит из сеней). Холодище… собачий…

>Актер. Ты что же Анну не привел? Замерзнет…

>Клещ. Ее Наташка в кухню увела к себе…

>Актер. Старик – выгонит…

>Клещ (садясь работать). Ну… Наташка приведет…

>Сатин. Василий! Дай пятак…

>Актер (Сатину). Эх ты… пятак! Вася! Дай нам двугривенный…

>Пепел. Надо скорее дать… пока рубля не просите… на!

>Сатин. Гиблартарр! Нет на свете людей лучше воров!

>Клещ (угрюмо). Им легко деньги достаются… Они – не работают…

>Сатин. Многим деньги легко достаются, да немногие легко с ними расстаются… Работа? Сделай так, чтоб работа была мне приятна – я, может быть, буду работать… да! Может быть! Когда труд – удовольствие, жизнь – хороша! Когда труд – обязанность, жизнь – рабство! (Актеру.) Ты, Сарданапал*! Идем…

>Актер. Идем, Навухудоноссор*! Напьюсь – как… сорок тысяч пьяниц*…

Уходят.

>Пепел (зевая). Что, как жена твоя?

>Клещ. Видно, скоро уж…

Пауза.

>Пепел. Смотрю я на тебя,– зря ты скрипишь.

>Клещ. А что делать?

>Пепел. Ничего…

>Клещ. А как есть буду?

>Пепел. Живут же люди…

>Клещ. Эти? Какие они люди? Рвань, золотая рота*… люди! Я – рабочий человек… мне глядеть на них стыдно… я с малых лет работаю… Ты думаешь – я не вырвусь отсюда? Вылезу… кожу сдеру, а вылезу… Вот, погоди… умрет жена… Я здесь полгода прожил… а все равно как шесть лет…

>Пепел. Никто здесь тебя не хуже… напрасно ты говоришь…

>Клещ. Не хуже! Живут без чести, без совести…

>Пепел (равнодушно). А куда они – честь, совесть? На ноги, вместо сапогов, не наденешь ни чести, ни совести… Честь-совесть тем нужна, у кого власть да сила есть…

>Бубнов (входит). У-у… озяб!

>Пепел. Бубнов! У тебя совесть есть?

>Бубнов. Чего-о? Совесть?

>Пепел. Ну да!

>Бубнов. На что совесть? Я – не богатый…

>Пепел. Вот и я то же говорю: честь-совесть богатым нужна, да! А Клещ ругает нас, нет, говорит, у нас совести…

>Бубнов. А он что – занять хотел?

>Пепел. У него – своей много…

>Бубнов. Значит, продает? Ну, здесь этого никто не купит. Вот картонки ломаные я бы купил… да и то в долг…

>Пепел (поучительно). Дурак ты, Андрюшка! Ты бы, насчет совести, Сатина послушал… а то – Барона…

>Клещ. Не о чем мне с ними говорить…

>Пепел. Они – поумнее тебя будут… хоть и пьяницы…

>Бубнов. А кто пьян да умен – два угодья в нем…

>Пепел. Сатин говорит: всякий человек хочет, чтобы сосед его совесть имел, да никому, видишь, не выгодно иметь-то ее… И это – верно…

Наташа входит. За нею – Лука с палкой в руке, с котомкой за плечами, котелком и чайником у пояса.

>Лука. Доброго здоровья, народ честной!

>Пепел (приглаживая усы). А-а, Наташа!

>Бубнов (Луке). Был честной, да позапрошлой весной…

>Наташа. Вот – новый постоялец…

>Лука. Мне – все равно! Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха – не плоха: все – черненькие, все – прыгают… так-то. Где тут, милая, приспособиться мне?

>Наташа (указывая на дверь в кухню). Туда иди, дедушка…