– Джеймс? Что ты здесь делаешь? У меня с собой радионяня. Сибби спит.

Ее лицо опухло от слез, нос покраснел, глаза превратились в узкие щелки.

– Я знаю, Лейла. – Она казалась такой маленькой, потерянной и одинокой. Но он знал, что она сильная и уверенная в себе женщина, пользующаяся уважением коллег в банке. Президент банка взял ее на работу сразу после интервью. – Может, разговор с незаинтересованной стороной поможет решить проблему? – тихо спросил он.

Он не был равнодушен к Лейле. То, что ему до сих пор небезразлична ее судьба, лишний раз доказывало, что он радеет за близких людей.

Джеймс уселся рядом с ней на пол и, вытянув ноги, тихо произнес:

– Расскажи, что тебя беспокоит, Лейла. Клянусь, я хороший исповедник.

Он молча смотрел на ее тонкий профиль. Всхлипнув в последний раз, она утихла. Слезы – хорошая эмоция, особенно для женщин. Иногда он даже завидовал, что слабый пол может просто выплакать свои горести и печали. Он обычно колол дрова или проходил километров десять спортивной ходьбой, чтобы снять нервное напряжение.

– Поговори со мной, Лейла, – снова попросил он.

Возникла длинная пауза, прежде чем она ответила:

– Мне кажется, я не смогу оставить у себя Сибби.

Он внутренне содрогнулся, но лицо было по-прежнему спокойным.

– Почему?

– Посмотри на меня. Ты меня знаешь, я не домохозяйка. Я хорошо знаю свое дело, но работа требует от меня полной отдачи. Частично поэтому мы с тобой и расстались. Я не хочу, чтобы Сибби воспитывала няня. Девочка заслуживает настоящую семью с двумя родителями. Мы оба знаем из собственного опыта, насколько это важно. И будет лицемерием с моей стороны оставить Сибби, зная, что я не смогу уделить достаточно времени на ее воспитание.

Конец ознакомительного фрагмента.