Справа Джаннер различил узкую тропку, петляющую среди камней и кустов. По большей части Глипперова тропа представляла собой карниз вдоль стены, уходящей отвесно ввысь. Жалкие кустики и травки цеплялись за камни, словно тоже боялись упасть.

– Джаннер, я не могу, – проговорил Тинк. Он стоял, прижавшись спиной к серому валуну и закрыв глаза.

– Придётся, – сказал Джаннер. – Клыки, которые могут схватить нас на дороге, гораздо опаснее, чем эта тропа. Пожалуйста, постарайся, Тинк.

Цепляясь за валуны, Лили подскакала к брату и взяла его за руку.

– Пойдём, – сказала она.

Тинк слабо улыбнулся.

– Я не за себя боюсь, – заявил он с небывалой храбростью. – Я просто подумал… э… что Лили там будет трудно.

– Ну спасибо, – сухо сказала девочка.

Тинк вздохнул и, оторвавшись от камня, поплёлся за Лили и Джаннером, стараясь держаться подальше от края. Свет мерк, а тропа шла вверх и сужалась. Лили уверенно двигалась вперёд, однако Джаннеру то и дело приходилось останавливаться и ждать, когда Тинк соберётся с духом. Джаннер боялся, что девочка не сумеет одолеть тропу без костыля. Но та, держась за корни и камни, словно прогуливалась по лужайке, а не брела по карнизу над Тёмным морем.

Наконец подъём закончился, и тропа вышла на травянистый склон. Джаннер и Лили едва сдержали смех, когда Тинк бегом бросился на твёрдую землю. Рубашка у него намокла от пота, и он отдувался так, будто пробежал несколько миль.

Впереди виднелось пламя факелов: там на утёсах стояли люди, собравшиеся посмотреть на драконов.

– Вот мы и дошли, – сказал Джаннер. – Тинк, дай руку Лили.

Пока они шли вниз по склону, на небо начала неторопливо подниматься луна. И тут раздался до боли прекрасный звук.

Долгая низкая нота – словно зевнула гора – прокатилась в воздухе и отразилась от небосклона. Гулкое эхо затерялось среди высоких деревьев Глибвудского леса, и в следующее мгновение ему ответил другой звук, повыше, похожий на шум летнего дождя. Даже Джаннер перестал беспокоиться из-за Клыков. Он затаил дыхание; глаза у мальчика защипало от слёз.

– Скорей! – крикнул Тинк. – Начинается! – Он бесстрашно побежал по самому краю утёса.

– Тинк! – позвал Джаннер.

Но младшего брата было уже не удержать – песнь драконов чудесным образом его изменила. Тинк теперь даже выглядел по-другому, с необычайной отвагой двигаясь над пропастью.

Джаннер и Лили шагали следом, пока не различили в полутьме толпу, смотрящую на море. Край утёса был усеян валунами, между которыми росла высокая трава. Зрители могли очень удобно там устроиться. Тёмное море находилось так далеко внизу, что если бы человек сорвался с утёса, он бы успел накричаться и напоследок вздремнуть на свежем воздухе, прежде чем упасть в воду. Крошечные белые полоски на поверхности моря были на самом деле волнами, которые разбивались об острые камни внизу. Многочисленные брызги напоминали тонкое облачко пыли, которое вздымается, если бросить камешек на дорогу.

Тинк устроился на плоской каменной плите с углублением в середине. Толпа находилась на расстоянии полёта стрелы, и Джаннеру стало спокойней.

При свете огромной луны Тинк заглянул за край утёса, силясь увидеть что-то в воде. «Просто чудо, – подумал Джаннер. – Сегодня утром Тинк чуть не обмочился, когда залез на крышу».

С того места, где они сидели, был виден далеко на севере могучий Фингапский водопад, который ревел среди скал и низвергался в море. На юге утёсы всё тянулись и тянулись, в конце концов спускаясь к Шардской гавани, где находился форт Ламендрон – крупнейшая в Скри цитадель Клыков. Именно туда Чёрная Карета отвозила детей, которых забирала ночью.