Теперь она может просто лениво наслаждаться воскресеньями.

За все месяцы, что Дрю жила здесь, она ни разу не приняла это как данность. Не упустила ни капли удовольствия, с которым любовалась видом из собственного окна.

Вот и сейчас она открыла окно навстречу прохладному утру. Отсюда она могла любоваться собственной речной излучиной. Вокруг не было других домов, и она могла думать о посторонних людях, только когда ей этого хотелось.

В пестрых листьях печеночника, который она посадила в тени дубов, розовели бутоны. Покачивались на ветру лилии и колокольчики. А посреди болотной травы и камышей она расчистила крохотную полянку для влаголюбивых золотистых ирисов. Слышалось пение птиц, шелест ветра, случайный шлепок по воде рыбины или лягушки.

Забыв о завтраке, Дрю направилась к парадной двери, чтобы постоять на веранде и просто полюбоваться видом. Она так и осталась в короткой пижаме, и некому было критиковать внучку сенатора за неподобающий вид. Никаких репортеров, никаких фотографов, рыскающих в поисках сенсации для светской хроники.

Только чудесный, чудесный покой.

Дрю подхватила лейку и понесла ее в дом, наполнила водой, пока варился кофе. Сет Куин прав в одном. Она точно знает, чего хочет, и добивается своей цели. Может, она не сразу поняла, чего хочет, но когда поняла, то сделала все, что сочла необходимым.

Она хотела вести бизнес, в котором проявились бы ее творческие способности и который принес бы ей счастье. И она обязательно добьется успеха. Самостоятельно. Хорошо бы открыть маленький садовый питомник или заняться ландшафтным дизайном.

Правда, пока она не ощущает особой уверенности в своих силах. Ее садовые эксперименты ограничиваются собственным двориком в Джорджтауне и комнатными растениями. Хотя результатами можно гордиться, вряд ли она стала экспертом, но в цветах она разбирается, это уж точно.

Она всегда хотела поселиться в маленьком городке с неторопливым ритмом жизни. И она хотела жить у воды. Вода всегда притягивала ее.

Ей нравится аккуратность неунывающего Сент-Кристофера, вечно меняющиеся краски и настроения залива. Она любит слушать лязганье бакенов и гортанный зов туманного горна. Она освоилась с непринужденным дружелюбием местных жителей, пригнавшим Этана Куина проверить, не пострадала ли она во время бури прошлой зимой.

Нет, никогда не вернется она в большой город.

Родителям придется привыкнуть к тому, что дочь далеко – географически и эмоционально. Дрю ни минуты не сомневалась, что так лучше для всех. И пусть это покажется эгоистичным, сейчас ее больше волнует то, что лучше лично для нее.

Дрю закрыла кран и, глотнув кофе, отнесла чашку и лейку на веранду, уставленную растениями в горшках. Когда-нибудь она пристроит к дому оранжерею и сама будет выращивать цветы на продажу, только оранжерея не должна портить затейливые очертания дома.

Дрю обожала его остроконечную крышу, витиеватую и пышную отделку. Большинству людей все эти излишества и ярко-голубой цвет среди зарослей и болот показались бы причудливыми, но Дрю видела во всем этом более глубокий смысл. Дом может быть таким, как ты хочешь, и стоять там, где ты хочешь, только нужно очень сильно этого хотеть.

Дрю поставила чашку на стол, полила жардиньерку с буйно разросшимися гелиотропами и вербеной. Услышав шорох, оглянулась. Белая цапля царственно взлетела над высокой травой и коричневой водой.

– Я счастлива, – громко сказала Дрю. – Никогда еще в жизни я не была так счастлива.

Решив повременить с рогаликом и каталогами, она переоделась в рабочую одежду.

Целый час Дрю работала с солнечной стороны дома, где задумала комбинировать цветочную клумбу с кустарником. Рассадку цветов она спланировала зимними вечерами. Разноцветные заросли дельфиниума, водосбора и желтофиолей создадут впечатление простоты и безыскусности деревенского сада, а посаженные неделю назад кроваво-красные рододендроны будут отлично смотреться на фоне голубого дома.