Гостиница встретила нас увитыми бронзовой виноградной лозой перилами и огромной хрустальной люстрой, по стенам были развешаны канделябры из меди с электрическими свечами. Дворецкий открыл нам дверь, и мы попали в залу со скульптурами, дорогими коврами, историей и роскошью. Эта атмосфера была повсюду, где мы побывали. Праздник мы встретили в уютном итальянском ресторане Palermo, расположенном на набережной реки Фонтанки. Шикарный интерьер погружал в атмосферу средиземноморских курортов, растительные принты, фрески с панорамными видами Италии дарили волшебство. Под бой курантов мы загадали желания и наслаждались изысканными блюдами в стиле авторской кухни.

Следующий вечер был посвящен театру музыкальной комедии, там была поставлена оперетта «Баронесса Лили». Приятная веселая комедия в нескольких действиях, наполненная легким сюжетом и красивыми яркими нарядами. Музыка была живой артисты играли, пели и танцевали на высшем уровне. Мама хохотала над главными героями, а после завершения представления песни из оперетты пела до утра.

Вивальди и Чайковский «ждали» нас на следующий день в Строгановском дворце. Придя пораньше, мы застали репетицию оркестра, смогли насладиться антуражем Строгановского дворца, где должен был состояться концерт. «Времена года» окутали своим очарованием. Прикосновение к истории, роскоши, музыке дарили душе восторг. Концерт прошел на одном дыхании.

Остальные дни были не менее насыщенными. На Дворцовой площади мы катались в карете, фотографировались с Петром I и Екатериной II, никогда не встречавшимися друг с другом в истории. В Русском музее купили несколько репродукций известных полотен. Эрмитаж, дворцы великих людей, площади и проспекты ожидали нас, каждый день был расписан по часам. Вечерами мы не чувствовали ног, пили дорогое шампанское, сорили деньгами.

Мы говорили обо всем. Я хотела понять, почему именно так сложилась жизнь мамы. Она вспоминала свое детство, прожитое у брата матери, в котором основное место было отдано труду и домашним хлопотам. Рассказывала свою мечту о принце на белом коне. Но жизнь оказалась не похожа на сказку, нахлебницей в доме родного дяди ей оставаться было нельзя, поэтому она приняла предложение первого парня, обратившего на нее внимание. Однажды она хотела уйти от отца, но, узнав, что беременна мной, окончательно примирилась со своей судьбой. Я пыталась снова уговорить ее переехать ко мне, но мама была непреклонна. Говорила, что отец, в сущности, неплохой человек, просто такой же, как она зашоренный и неразвитый в вопросах любви. Я спросила, почему она простила измену, мама улыбнулась и ответила, что верных мужчин не бывает, бывают те, кто остается верен семье. Она попросила помириться с отцом и не бросать его в старости. В ответ я лишь махнула головой, но в душе знала, что у него есть люди, которые будут о нем заботиться. Потом мама стала пытать меня о причине одиночества. Когда-то я могла ответить на этот вопрос несколькими словами типа – вокруг одни уроды, но теперь понимала, что дело во мне самой. Мама просила сделать паузу в работе, заняться личной жизнью и родить ребенка. Я отмахивалась от этих слов, но понимала, что она права: одиночество – не лучший спутник в жизни, к нему привыкаешь не сразу, но с возрастом расстаться с ним становиться все сложнее.

Весь обратный путь домой мы молчали, каждый из нас думал о своей судьбе. За эти две недели мама заметно преобразилась и похорошела. Ее лучистые глаза, ухоженные лицо и руки, красивая модная прическа, новое шикарное пальто сбросили ей лет десять. Приземляясь в моем городе, она нежно поблагодарила меня за эту поездку. Говорила, что даже не мечтала о таком путешествии в мир красоты. Остаться у меня в квартире еще на пару дней мама отказалась, в тот же вечер на машине я отвезла ее в родную деревню. С отцом встречаться я не захотела, сказала, что люблю ее, поблагодарила за компанию и самый незабываемый Новый год в моей жизни. Она поцеловала меня и попросила дать обещание приобрести счастье в новом году, который мы так необычно встретили. Подняв правую руку «Клянусь!», – улыбаясь, ответила я. Мы очень тепло расстались и я уехала. Живой маму я больше не видела. Ее большое трогательное сердце перестало биться спустя неделю после нашего возвращения из Санкт-Петербурга…