Перед внутренним взором предстала бесконечная череда костров и жутких смертей в огне, что невольно вырвалось:

– Сколько ещё ты будешь мучить меня?!

– До тех пор, пока ты не поймёшь, что людей изменить нельзя! Их нельзя просто так взять за ручку и привести в светлое будущее! Они хаос, толпа, броуновское движение!

Последовала пауза, а, затем, Нечто тихо и вкрадчиво сказало:

– И ты, наконец, примешь решение, что пора вернуться к своему настоящему облику и покинуть этот безумный и обречённый мир.

Меня подхватило и потащило словно тряпичную куклу, мотающуюся во все стороны, обратно в реальность.

Очнулся бегущим за Стасей, впереди маячила какая-то старая церковь, без куполов, наверное, это и есть наша следующая цель квеста. Скорей бы уж он закончился, нет сил терпеть все эти выпадения из реальности, ощущая свою бесправность перед этим необъяснимым Нечто.

Церковь, видать, была раньше очень богатая и красивая, даже сейчас видно, что кладка кирпича словно каменные кружева, а внутри сохранились фрагменты настенных фресок и мозаичного пола, остатки кованых деталей украшений окон и настенных подсвечников, в виде цветов и листьев, удивляли изяществом и красотой.

– Ну, что, отдышались? Ищем следующую, последнюю подсказку, – громким эхом от стен, отозвался голос Кирилла, а сам он искоса глянул на меня.

Ждёт очередного от меня подарка, ехидно подумал я. Знает, что если придём первыми, то все лавры достанутся ему, и Стас будет нахваливать его как самого опытного и успешного командира. Вот так и куются чьи-то карьеры чужими руками… Наверное, в этом и есть смысл хаоса, что очевидное не всегда очевидно, и победа не есть заслуга победителя, а просто стечение обстоятельств. Так и я не талант какой-то или везунчик, как думает Кирилл, а всего лишь обладатель связи с Нечто.

Обходя по периметру стену церкви, обратил внимание на повторяющийся рисунок кладки под каждым оконным проёмом. Он напоминал мальтийский крест, а может какой-то цветок. Присел, чтобы поближе рассмотреть его и увидел под ним маленькую, нарисованную углём, стрелку. Такая же стрелка была и под следующим оконным проёмом, а затем и следующим, а потом пропала. А может, это знак, что я нашёл место, где должна быть подсказка. Потоптался на месте, разглядывая землю под ногами, запрокинул голову, чтобы осмотреть кирпичную кладку проёма и тут увидел справа, на высоте двух метров, между кирпичами, в расщелине, где выветрился раствор, маленькую металлическую плоскую баночку, как от вьетнамского бальзама. Оторвал ветку с куста, растущего у стены, и попытался её выковырять из щели. Тут как тут нарисовался Кирилл, взобрался в проём окна и, дотянувшись, вытащил баночку.

Спрыгнув, он открыл её и прочитал вслух:

– Тысячу пятьдесят пять шагов на северо-восток!

Сверившись с компасом, он махнул рукой:

– Все за мной! – и рванул на выход из церкви.

А, я в который раз нашедший записку, вынужден опять бежать последним. Это уж перебор с его стороны – не признать мои заслуги. И тут же провалился в видение.

Палящее солнце ударило в глаза. Сижу на стуле, ноги и руки туго перевязаны верёвкой. Сквозь выступившие, от солнца и боли, слёзы, вижу, стоящий передо мной, строй солдат, в белых мундирах. В нос ударил тошнотворный запах крови, огляделся вокруг – на земле месиво из окровавленных тел. Господи, где я?!

Громкий, раскатистый голос прокричал за моей головой:

– За оскорбление императора Франца II и предательство родины, Игнат Мартинович приговаривается к смертной казни!

Мелькнул серебристый блеск меча. Вжик… Резкая боль и темнота….

– За что? – невольно выкрикнул я. В шее возникла неприятная тянущая боль.