аспектах научного мышления, которые способствуют развитию общественного потенциала. Ученые не всегда оправдывают эти чаяния, но мы знаем, что, когда это происходит, наука достигает большего прогресса.

Даже когда все идет хорошо и соблюдаются лучшие практики, наука все еще неточна и приблизительна в своих попытках постичь реальность. Существует некая истина, но теории и модели, которые мы, люди, веками разрабатывали, чтобы ее установить, как правило, в лучшем случае весьма прикидочны. Мы признаем, что наши модели обычно неполны и являются ориентировочными руководствами к действию. Иногда мы обнаруживаем, что для описания процессов в какой-то области существует целый ряд различных моделей и теорий, и выбираем ту, которая эффективнее работает для конкретных целей.

С течением времени мы совершенствуем теории и модели, постепенно приближая их к истине. Мы способны добиться – и часто добиваемся – точности в научной картине происходящего, достаточной для достижения поразительных успехов; вряд ли стоит останавливаться на этом подробнее. В наши дни люди удивляются ограничениям современной науки и техники не меньше, чем их многочисленным успехам, часто воспринимаемым как нечто само собой разумеющееся.

Шаги к общей реальности

Но здесь возникает вопрос: как достичь согласия по поводу того, какова реальность на самом деле, если обе стороны спора могут воспользоваться данными как оружием для подкрепления уже имеющихся у них представлений? Как добиться общего понимания реальности?

Пожалуй, самое мощное чувство реальности дается нам при помощи осязания: если ударить рукой по столу, или побарабанить по нему пальцем, или врезаться в него, проходя по комнате в темноте, сомнений по поводу того, что стол существует и вполне реален, не останется. Поэтому давайте для начала представим, что на самом многообещающем пути к общей реальности мы должны что-то потрогать, пощупать, подержать, ткнуть или подтолкнуть, а затем понаблюдать за ответной реакцией. Это можно сделать, не рискуя спровоцировать конфликт: вопрос о том, существует ли стол, политических разногласий не вызывает.

Но потрогать объект своими руками – не единственный способ убедиться, что он реален. Многие из нас согласятся принять и реальность предмета, в который мы можем ткнуть палкой. Похожим образом, хотя стандарт доказывания и требует «увидеть объект своими глазами», мы все же допускаем использование корректирующих линз, чтобы разглядеть его получше. Мы даже согласимся взглянуть на маленького жучка через лупу и будем пребывать в такой же уверенности, что соприкасаемся с реальностью, как если бы мы посмотрели на что-то напрямую, без увеличительного стекла.

Со временем мы научились все успешнее пользоваться и другими, уже более изощренными посредниками, далеко не ограничивающимися лупой и очками, и все равно оставляющими у нас такое же сильное чувство соприкосновения с реальностью. Эти посредники включают в себя приспособления, которые вы можете теперь обнаружить в собственном кармане, если у вас есть смартфон. На самом деле сейчас мы можем «видеть», причем, по ощущениям, гораздо более непосредственным, интерактивным способом то, чего десять лет назад никто не мог увидеть вне хорошо оснащенной лаборатории, а сто лет назад – вообще нигде. У нас появилась возможность гораздо больше экспериментировать с «восприятием реальности», чем раньше.

Для наглядности давайте обратимся к чувству слуха. Вы можете скачать приложение, превращающее телефон в звуковой анализатор, или спектрограф. Он позволяет визуализировать характеристики звуков, которые вы издаете при пении, насвистывании, игре на музыкальных инструментах или когда производите шумы. На приведенном ниже графике изображено, что показывает это приложение. Насвистывая определенную ноту, вы увидите на экране линию, а взяв ноту повыше, вы заметите, что линия переместится вверх. Довольно удивительно, что, когда вы, как вам кажется, поете на одной ноте, экран показывает изображение аккорда, состоящего из множества линий. Когда вы берете более высокую ноту, линии перемещаются вверх все вместе. При этом интуитивно убедительным кажется тот факт, что, когда вы поете, вы производите не одну ноту, а целый аккорд, состоящий из «обертонов», как мы называем эти более высокие тоны, перемежающиеся с основным, который вы пытаетесь пропеть.