Только подумал про «ножки свесят», как тут же обладательница этих ножек и объявилась. Пока что по телефону. Слава Богу.

- Ванечка, я тут подумала… Я была неправа. Прости меня, - раздалось милое мурлыканье в трубке.

- Агата, мы с тобой вместе уже порядочно, и ты б должна запомнить и зарубить на своем хорошеньком носике. Я не поддаюсь на манипуляции. И если ты не вложишь это в свою голову, мы расстанемся. Несмотря на то, что у моей мамы поднимется давление, она объявит меня неблагодарным сыном и прочие санкции.

Я пока еще не готов был сменить гнев на милость, и поэтому сверлил взглядом копию картины  Айвазовского, висевшую на стене.

- Я запомнила. И уже скучаю. Надеюсь, это не будет расценено, как манипуляция?

- Подумаю.

- Тогда я, может, приеду к тебе?

Я завис. При всем почтении, как говорится. Не только желание сменить обстановку погнало меня сюда. Я понял, что взял тайм-аут.

- Агата, солнышко. Я же буду переезжать с места на место, и ты не будешь успевать распаковывать и запаковывать чемоданы, - нахожу я обтекаемый вариант ответа. – Отдыхай без меня пока. Набирайся сил. Приеду - снова будешь терпеть мое занудство. Все. Пока.

Я отключился и несколько секунд сканировал свое состояние, но так и не понял, что испытываю. Наверно потому, что остался нерешенный вопрос. Я перевел взгляд в угол, куда сам усадил ребенка. Пусто. Как и на том месте, где стояла его упертая мамаша.

Намеренно называю ее уничижительным мамаша. Хочу заглушить тоненький голосок сочувствия, который неожиданно пробился, как хлипкий росток сквозь толщу асфальта.

Мне нет дела до чужих проблем. Тем более, нет желания вмешиваться в дела семейные. Но деньги за отработанное время надо выплатить, а то с этого жука станется прикарманить.

Снова набираю Гаева.

- Проследите, чтоб эта ваша Мария получила деньги за отработанное время. И да. У вас две недели, чтоб привести в порядок дела и передать их преемнику.

А вот преемника нужно еще найти. Тряхнуть стариной, что ли? И самому поискать его? Ну нет. Пусть это делает тот, кто получает за это деньги. А я уже рассмотрю кандидатуру. Все равно в Москву я не тороплюсь.

2. Глава 2

- Держи, Адамова! Что б не сказала, что не доплатили! - Гаев швырнул тощенький конверт мне на кровать. - Подставила ты меня! Из-за тебя меня увольняют. И делай добро людям после этого! Я же говорил, чтоб твоя малявка не светилась нигде! Но одно радует – и тебя турнули. Крутись теперь, как хочешь. Но в отели даже не суйся. Я везде тебе рекламу сделаю.

Управляющий вышел, хлопнув дверью, оставив после себя ядреный запах одеколона и шлейф злости.

- Черт принес этого Черкасова! – в сердцах воскликнула я.

- Мам, но он меня спрятал за собой, когда дядьки зашли в кофейню, -подлезла мне в подмышку моя радость.

- В смысле спрятал?

- Ну они стали показывать фотку и спрашивать, кто видел тетеньку с девочкой. А он сказал: «Не видел» и громко попросил Виталика, чтоб дал шоколадку сыну. Поэтому они на меня и не посмотрели. Понимаешь, он сказал – сыну!

Спасибо, добрый человек. Отсрочил беду.

Неужели вот так все и закончится? Только -только забрезжил свет в тоннеле, и, кажется, что это свет мчащегося навстречу поезда. И от меня даже мокрого пятна не останется. Я не смогу жить без своей Мышки. Потому что без меня она просто зачахнет, превратится в зашуганного зверька с поломанной психикой.

Винить Черкасова бессмысленно. Его неожиданное появление сопоставимо со стихийным бедствием.

Я побросала наши скромные пожитки в чемодан и с тоской оглядела скромную каморку, которая стала приютом на эти полтора месяца. И неважно, что я работала больше, чем каторжники на рудниках. Зато вечером мы могли с Мышкой пойти к морю и искупаться при свете луны. У нас была крыша над головой и никому до нас не было дела.