Диме даже казалось, что стоящее под боком огромное зеркало, способное в миллионы раз приблизить звезды к нам, было бездушной и ненужной безделушкой, потому что здесь, в горах Кавказа звезды говорят с нами совершенно на другом языке, без всякой математики и физики.

Дима, который, как ему казалось, не мог всецело напитаться этой красотой, каждый вечер выходил на улицу, садился на лавочку и любовался заказами, каждый раз новыми и неповторимыми. Вечерами Кавказ становился каким-то особенно гостеприимным. Ветер стихал, облака разбегались по своим горным укрытиям, давая местным жителям и гостям время для разговоров и заслуженного отдыха. Со временем Диме стало казаться, что это время – лучшее для размышлений, тихих бесед и обмена накопившимися за день новостями. Горы и леса, реки и долины, дикие птицы и домашний скот – все делилось друг с другом самым сокровенным, пережитыми эмоциями, воспоминаниями и планами на будущее, обязательно светлыми и добрыми. Все это глубоко пропитывало сердца, вплетаясь в ткань мироздания. Ближе к полуночи неизменно поднимался пронзающий горный ветер, своим мощным и целительным потоком сдувая с гор, долин и ледников Кавказа все лишнее, случайно привнесенное из вне, всю боль и страх, любовь и надежду, не успевшие укорениться в сердцах.

В один из таких тихих волшебных вечеров Дима разглядел в долине, чуть ниже обсерватории, несколько палаток, хаотично разбросанных вдоль небольшого горного ручья, словно разноцветные камушки, рассыпанные ребенком по полу. Рядом разместилась группа туристов, мирно ютящихся у согревающего тела и души костра. Один из них, каким-то непонятным образом разглядев на вершине горы неподвижного Диму, помахал ему рукой. Удивившись, Дима смог изобразить лишь что-то неуклюжее в ответ, отдаленно напоминающее приветствие. Фигура туриста поднялась и медленно направилась вверх по горной тропе в сторону наслаждающегося вечером Димы. Спустя довольно продолжительное время – кажущаяся близость в горах обманчива, турист приблизился к Диме, черты его лица и фигуры стали отчетливо видны в закатном солнце.

– Приветствую вас! – ничуть не запыхавшись, произнес незнакомец.

– И я вас, – ответил Дима, отметив необычайную выносливости собеседника.

– Вы уж простите, что отвлекаю. Вижу, наслаждаетесь вечером, – извинился турист, уловив настроение собеседника, – у вас можно попросить соли? Мы свою, видимо, на прошлой стоянке забыли.

– Соль? Конечно, сейчас принесу! – Дима сбегал в ближайший корпус и принес пачку соли, которой в этот год завезли даже больше, чем нужно.

– Спасибо огромное, а то без соли еда совсем пресная, даже в таких сочных местах, – театрально сложив руки перед собой в индийском приветствии, поклонился незнакомец, – Кстати, вы голодны? У нас отличный суп на ужин, можем вас угостить.

Несмотря на удивительные красоты вокруг и возможность поработать на профессиональном объекте, компания более опытных и занудных сотрудников обсерватории уже стала надоедать Диме, поэтому он, не раздумывая, согласился на предложение разбавить свое привычное общение новыми знакомыми.

Спустя минут десять неторопливого спуска Дима со своим спутником вышли к лагерю туристов. Спуск по каменистой тропе был не самым легким, поэтому попытки начать беседу неизменно ускользали из-под ног на шатких и скользких камнях. Тем не менее кое-что Дима узнал.

Спутник оказался заядлым походником и, одновременно, поваром в ресторане Ростова-на-Дону. Звали его Артур, он был жилистым и худощавым, но крепким на вид мужчиной лет сорока. Ростом немного выше Димы, с длинной седоватой бородой и жесткими как стальная проволока пепельными волосами с проблесками серебра, собранными в хвост. Его глаза излучали детский, почти щенячий восторг, ярко контрастирующий с поставленным и низким голосом, близким к басу.