– Это что, новый челлендж в тиктоке: лежать в снегу и дрыгать ногами?

– Нет.

– Так это нормально, что ты этим занимаешься?

– Нет.

– Ты всегда такая странная?

– Да.

– Хорошо. – Он наклоняет голову, и на привлекательном лице расплывается лёгкая ухмылка. – Встать хочешь?

– Но я снова упаду.

– Почему?

– Посмотри на себя, прекрасный принц.

Парень снова смеётся. Смех у него хриплый, искренний и какой-то усталый. Не знаю, почему, просто такое ощущение. Этот звук западает мне в душу, вызывая мурашки по коже. Возможно, конечно, дело в промокшей одежде, но, по-моему, нет. Парень слегка наклоняется вперёд и протягивает мне свою большую ладонь.

– Я постараюсь тебя удержать.

– А ты сможешь?

– Удержать кого-нибудь?

Я киваю. На мгновение взгляд парня становится слегка рассеянным. Как будто он смотрит сквозь меня. Видит то, чего нет. Что-то из нематериального мира.

– Нет, – наконец отвечает он. – Совсем нет.

– Хорошо. – Я хватаю его за руку, отчего по телу пробегает электрический ток. – Я тоже нет. Годится.

Парень ставит меня на ноги. Не в силах прервать телесный контакт, я продолжаю его держать. В голове громко звучит предупреждающий сигнал. Обычно я не делаю ничего подобного и в другой ситуации сразу же отпустила бы руку. Но не сейчас. Я знаю, что это только начало. Знаю, что произойдёт после. Знаю, что оно будет раздуваться и сжиматься вокруг меня, пока я не застряну в пузыре, который будет делать со мной всё, что захочет.

«Не обращай внимания, Гвен. Игнорируй сигналы тревоги, возможно, пузырь лопнет. Может, он и не поймает тебя».

Он первым отпускает меня. Испытывая желание вновь коснуться парня, я изо всех сил стараюсь подавить его. В голове ведут борьбу два голоса, которые нашёптывают мне, как я должна и не должна поступить. Разум против понятия не имею чего.

– Как тебя зовут? – Мой вопрос обусловлен, с одной стороны, необходимостью отвлечься, а с другой тем, что мне действительно нужно знать.

– Оскар.

И тут я понимаю, кто передо мной. Естественно. В течение нескольких недель его приближающийся приезд был главной темой для разговоров.

– Новенький, – констатирую я.

Он кивает.

– А ты?

– Я не новенькая.

На его лице расцветает улыбка.

– Это мне ясно. Я имею в виду твоё имя.

– О, прости! Меня зовут Гвен. На самом деле Гвендолин, но никто так меня не называет. Только мои родители и, может, еще Ария. Но только потому, что она ненавидит меня. Думаю, ситуация постепенно улучшается. Понятия не имею, произошло кое-что и… Ох, извини, я тебя забалтываю.

– Ты часто так делаешь?

– Говорю так много? Да.

– Нет, я имею в виду постоянно извиняешься.

– Поверь, да. Прости.

Свет его мобильного телефона гаснет. Парень проводит пальцем по экрану. Вот они и вернулись. Привет, мальдивские глаза!

– Круто. Ты знаешь, как ты выглядишь?

– Да. Пару раз в жизни видела себя в зеркало.

– Как Хейли Стайнфелд.

Я хмурюсь.

– Актриса на машине?

– Какой машине?

– Жёлтого цвета.

– «Жук»?

– Да.

– Точно.

Оскар поочередно поднимает ноги. На нём ботинки «Панама Джек», но он уже так долго стоит в снегу, что его ноги тоже должны начать неметь.

– Ты могла бы быть её двойником.

– Нет, лучше не надо. Мне нравится быть собой.

Внезапно он пристально смотрит на меня и даже не думает отвести глаза.

– Что такое? – поднимаю я брови.

– Ничего, Гвендолин.

Он произносит моё имя так хрипло и легко, словно это нечто особенное. То, к чему нужно бережно относиться. Кажется, сердце вот-вот выпрыгнет у меня из груди.

– Мне нужно идти, – произношу я. – Ещё увидимся, Рей Мистерио.

Сначала Оскар выглядит озадаченным, как будто я учительница, которая заявила, что он никогда не сможет поступить в колледж. Но затем, едва успев моргнуть – привет, океан, привет, зелёно-голубое чудо, – он громко смеётся. Звук чистый, как снег в горах, над которыми он кружит.