– Мне придется прогнать тебя, – еле проговариваю ему в губы.

– Боишься, что тебя уволят? Потому что я студент, а ты преподавательница? В этом проблема?

– Да, – опять вру я. На самом деле это последнее, что меня волнует.

Я боюсь, что смогу предать из-за тебя саму себя, Дарио. Вот чего я по-настоящему боюсь. Поэтому отталкиваю тебя как можно дальше.

Еще я боюсь, что если ты однажды узнаешь правду, то сам отречешься от меня.

Боюсь, что я этого не переживу. Меня уже оставляли одну на крае пропасти. И я была готова сорваться вниз.

На самом деле мужчинам не нужны искалеченные девушки. Они только притворяются рыцарями. А когда копают глубже, залезают в душу, – бегут, нанося новую рану.

Мне это не нужно. Я и так достаточно настрадалась. Проще держать душу взаперти.

– Мы можем сохранять наши отношения в тайне, – предлагает Дарио, растирая мою скулу. – До конца года. А потом вместе свалим отсюда.

– В тебе сейчас говорит юношеский максимализм, – улыбаюсь я вдоль его губ.

– Называй это как хочешь. Я уже привык, что ты не веришь моим словам. —Ладонь Дарио поглаживает мою ягодицу и забрасывает ногу ему на бедро. Пах вплотную прижимается к моей промежности, и я ощущаю, как увеличивается в размерах член, упираясь мне между ног.

– Это плохая идея.

– У тебя есть лучше? – Он покачивает бедрами, задевая стояком клитор.

– Ага, – сглатываю слюну. – Озвучу утром. Как и договаривались.

– Имей в виду, я больше не вернусь, если ты снова прогонишь меня.

– Знаю… – Обхватываю его длинный, твердый член и двигаю кистью вверх-вниз, проворачивая кулак у головки. – На это и рассчитываю.

– Твою мать, Ревендж… – Он втягивает воздух сквозь зубы и нетерпеливо вонзается поцелуем в мои губы.

– Поцелуй так, будто берешь меня в последний раз. – Я раскрываю рот, но Дарио отстраняется.

– Нет. Мне это не подходит. Я хочу целовать тебя так, будто ты будешь принадлежать мне каждый гребаный следующий день.

Он напористо овладевает моим ртом, проталкивая язык внутрь, одновременно вторгаясь в мое нутро. Я вскрикиваю, но мой всхлип, как и последующие несдержанные стоны, гаснет на устах моряка.

Самое нежеланное утро наступает слишком быстро и назойливо – кто-то пытается прошибить мою входную дверь настойчивым стуком. Я выкарабкиваюсь из-под одеяла и хочу вскочить с постели, но рука, прикованная к запястью моряка, не позволяет мне уйти далеко.

– Эй, Дарио… – Толкаю его в плечо. – Проснись. Слышишь? – Тормошу сильнее. – Кто-то пришел. Нужно открыть.

– Шли их в задницу, бейби. И иди ко мне. – В полудреме и не открывая глаз, Дарио тянется к моему телу, обвивает руками талию и валит обратно на кровать. – Еще слишком рано, чтобы выбираться из постели. Особенно, когда рядом со мной такая сексуальная, голая попка.

– Нет! – Бью ладошкой ему в грудь. – Отпусти. Я должна открыть. Вдруг что-то случилось. А вдруг…

… это Энзо?

Сердце застывает и пропускает удар.

Он убьет меня. А потом и Дарио. Или наоборот. Но итог будет одинаковым – нам обоим придется заказывать похоронную церемонию.

Страх проносится леденящей дрожью по позвоночнику, вызывая тряску в конечностях.

– Дарио, прошу тебя, сними наручники. – Позвякиваю цепью. – Пожалуйста. Уже утро. Ты обещал.

В дверь снова стучат, и я подскакиваю на месте. Сердце реагирует так же, не находя себе пристанища в груди.

– Дарио! – штурмую его обеими руками. – Просыпайся!

– Хорошо, – наконец-то реагирует он, зевая и растягиваясь по моей кровати. – Боги, как же сладко с тобой спится…

– Дарио. – Я стискиваю зубы, раздражаясь.

– Ладно. Идем. – Он ворочает шеей и медленно поднимается на ноги. Я за ним, прихватив одеяло, чтобы не светить обнаженным телом в лучах утреннего солнца.