Даря тем временем, успела попрощаться со своим ухажёром и скрыться в подъезде. А Демьян сам не заметил, как выдохнул. Потому что он вообще не был уверен, как поступил бы, поднимись они вместе. Он даже представить себе не мог, что кто-то… Да он даже не хотел себе такое представлять.

— Ну что? — снова напомнил о себе Марк.

— Пойдем, — бросил Демьян и вышел из машины.

Сердце стучало как ненормальное в предвкушении встречи.

— Она будет не рада, — произнес очевидное Марк.

Да ладно? Будто Демьян этого не понимал.

Он бы удивился, будь иначе.

—Поэтому ты пойдешь первый.

Войдя в подъезд, они поднялись на нужный этаж.

Марк нажал на звонок и спустя минуту за дверью послышалось громкое «кто?»

— Дарин, это я, открывай.

Щелкнул замок, дверь распахнулась и Демьян забыл, как дышать.

Дарина же застыла на месте.

— Здравствуй, Дарь.

4. Совсем не рада меня видеть?

Дарина стояла, словно к земле прибитая, не в состоянии шелохнуться. Она смотрела в упор на того, кто так просто оставил ее три года назад и собственным глазам не верила. Да быть этого не может.

Не мог он вернуться вот так, без предупреждения. Все ее мысли хаотично метались из стороны в сторону, пока наконец взгляд Дарины не зацепился за Марка, стоявшего позади Демьяна. И вот тогда шестеренки в голове Дарины задвигались как надо, и картинка сложилась в одно целое.

Значит, он знал!

Точно знал о возвращении Демы и ни слова ей не сказал. А ведь именно Марк вытаскивал Дарю из затяжной депрессии, именно он был рядом, когда ей ничего не хотелось. И пережив с ней все те страдания, зная о том, как сложно ей дался отъезд старшего брата, Марк привел этого предателя сюда? В ее квартиру?

Когда к Дарине вернулась способность двигаться, первое, что пришло ей в голову — захлопнуть дверь перед носами этих…

Да у нее даже слов не было.

И она уже собиралась, действительно собиралась, но как часто это бывало в прошлом, Демьян, словно прочитав ее мысли, шагнул вперед и выставил руку, не позволяя девушке совершить задуманное, чем вызвал в Дарине бурю негодования.

Давно пережитые, как казалось Дарине, боль и обида, ударили по ней с новой, просто оглушающей силой, стоило только Демьяну оказаться так близко, стоило только его запаху проникнуть в ее легкие. Ничего не изменилось, она все так же болела им, болела ненавистью к нему.

— Что ты себе позволяешь, — прошипела девушка, когда Демьян совершенно беспардонно вошел в ее квартиру, заставив Дарю отступить, а следом захлопнул дверь, оставляя за ней младшего брата.

Дёма не отвечал, только взглядом ее буравил, а Дарина не знала, куда себя деть. Ей внезапно стало не хватать воздуха, все пространство вокруг пропиталось запахом Демьяна. А еще Дарине стало тесно и невозможно душно.

А все из-за него, из-за человека, которого она три с половиной года не видела. Как он вообще посмел заявиться к ней домой? Как ему хватило наглости после того, как он оставил ее и уехал?

Дарина все еще помнила, как злилась на него после отъезда, и как потом ждала, что он вернется, приедет. Обнимет ее и скажет, что больше никогда не оставит. Что нет там никого, в этой, чтоб ее, Праге. А он не вернулся.

Не оправдал ее ожиданий. Она и сама не понимала, почему его отъезд так на нее подействовал, почему выбил почву из-под ног и оставил огромную дыру в груди. Демьян и раньше уезжал, он редко надолго задерживался на одном месте. А потом к Дарине пришло окончательное понимание.

Девушка перестала видеть в парне брата. Ее безграничная сестринская любовь переросла в нечто больше, нечто, что не было знакомо Дарине прежде, нечто, к чему она не была готова.