Первую неделю муж был рядом, и в роддоме тоже, очень помогал мне.

Ответственность была не только на мне, это очень ценно и необходимо маме сразу после родов!».

Валерия, дочке 5 лет:

«Самым сложным было кормление грудью. Больших интервалов между кормлениями у нас не было, и мне было сложно оставить дочку с кем-то. Сцеживаться я не очень хотела, да и из бутылочки она не пила. Поэтому я не могла далеко уйти. Дочке нужна была именно я. Меня удивило то, как долго восстанавливалось моё тело. Мне было сложно понять, нормально или нет всё то, что происходило во время родов, когда из тебя что-то течёт.

Уезжая из роддома, я понимала, насколько же мне страшно остаться одной с малышкой. В роддоме всё время что-то проверяли, узнавали и я сомневалась, что смогу за всем следить должным образом.

И ещё через пару дней мы попали в больницу. Это меня очень сильно сломило и надломило веру в себя как в мать.

Теперь, когда вспоминаю, просто становится смешно, что я так думала!

Я начала действовать интуитивно и сейчас уже понимаю, что это было правильно.

У меня не было опыта материнства и я, бывало, слепо поддавалась советам специалистов, хотя внутри были сомнения.

Но спустя время я осознала, что там, где я доверяла себе и действовала так, как чувствовала, всё было верным.

Через пару месяцев после родов мы уехали на дачу, потом много путешествовали, летали отдыхать. Моё материнство стало для меня кайфовым».

Ольга, сыну 5,5 лет, дочке 1,5 лет:

«Когда родила своего первенца, я каждую ночь проверяла – дышит ли он.

Самым сложным после родов было моё непонимание, как ребёнок теперь может жить вне моего организма. Хоть я сама доктор и имею медицинское образование, мне было так сложно представить, как человек, который весит три килограмма, а в длину 49 сантиметров, может жить без меня. Я помню, как мы зашли домой после роддома и мне стало очень страшно.

В роддоме была медсестра, которая всегда рядом и помогала, подсказывала, если что-то было нужно.

А дома никого. Только я и муж, и от этого сильный страх. Помню, что ребёнок не брал грудь, не брал смесь, ни одну, ни другую, и у меня была просто паника.

Постоянная тревога и ощущение, что я не знаю, что делать и не знаю, как просить помощи у кого-то.

С первым ребёнком я слишком пыталась все контролировать и как-то организовать быт, о котором вообще ничего не знала.

Вопрос, который у меня был в начале моего материнства – почему мне никто не говорил, что дети не спят? Что их постоянно высыпает, что какашки бывают разного цвета, что могут не брать грудь, не набирать вес? И все эти истории, как все умиляются беременным женщинам, холят и лелеют их, как хрустальные вазы, говорят о новом чудесном статусе мамы… Мне первые три месяца, как я родила, хотелось засунуть ребёнка обратно! И я прошу прощения за такие слова, но это правда. Но потом я ощутила чувства, которые может испытать только мама и это невозможно объяснить словами.

Когда можно не спать три ночи и потом тебе улыбается этот комочек беззубой улыбкой и на сердце так тепло становится, как будто этих бессонных ночей и не было вовсе, не было этого ора».

Анна, дочке 6 месяцев:

«Самым сложным моментом в материнстве было прощание с прошлой жизнью и осознание, что ты больше себе не принадлежишь.

Нет больше возможности идти, куда хочешь, встречаться, с кем хочешь. Вокруг четыре стены и непонятно почему плачущий ребёнок.

Угнетала очень социальная изолированность в первые месяцы и отсутствие помощи. Муж очень много помогал, но он тоже ничего не знал.

А хотелось помощи более опытных людей. Да и просто чтобы меня обняли, поговорили или просто накормили.