Учитывая серьезную конкуренцию со стороны двух основных противников – администрации и ЛДПР – наше участие в выборах значительно сокращало шанс на успех Ю. Кравченко. Так считали товарищи из КПРФ. Мы же считали, что те избиратели, которые пойдут голосовать за меня ни в коем разе, не пошли бы отдать свой голос Кравченко. Ведь нельзя проводить абсолютную параллель между кандидатом и партией.

В конце октября ко мне подошел человек с ружьем на плече. Я его сразу не узнал. Это был «Султан» – так мы звали между собой Султанахметова. Как он мне объяснил, вышел поохотиться.

– Слышал, что ты собираешься баллотироваться в облСовет? – сказал он так, будто недавно узнал об этом.

– Да, – коротко ответил я.

– Конечно, по Конституции ты имеешь право выдвинуться от имени жителей, но ты в партии и должен соблюдать партийную дисциплину.

– Я считаю, что областная партконференция была введена в заблуждение, поддержав Кравченко, задним числом вступившего в партию. Я не так давно писал в заметке «Хамелеоны» как раз подобную ситуацию. Завтра такие «товарищи», как он, перейдут в другую партию, которая посулит им большую выгоду.

– Ты баллотируйся, но не указывай, что ты член КПРФ. Не отнимай голоса. И не втягивай в это дело ребят.

– Они не дети и добровольно выбрали свой путь.

– Жаль, – сказал Султанахметов. – Скоро будут выборы в городской Совет, мы поддержим твою кандидатуру, если не будешь дурака валять, Подумай. Здесь ты все равно не победишь.

– Да я что иду ради депутатства! Принцип, Сергей Николаевич, принцип! Теперь я уже в ответе перед своими настоящими товарищами. Назад у меня пути нет, – ответил я.

Все оставшееся время до выборов мы вели активную предвыборную агитации. Заказав пять тысяч листовок в типографии, (тогда государство выделяло кандидату 400 рублей), раздали их все по городу и району. Выступили в газете, по местному радио.

Записывала на студии Петрищева. Я не знал ее отношения к коммунистам и боялся, что она «зарежет» мое, как мне казалось, резкое выступление. Тогда многие люди надели маски демократов.

Но опасения мои оказались напрасными.

– Молодец, Витя! Хорошо выступил, – похвалила Екатерина Никифоровна. —

– На самом деле, нормально? – спросил я.

– Конечно. До тебя еще никто из кандидатов так не говорил. Ты сказал обо всем, что волнует людей.

Мое выступление слушали и товарищи. Сделали небольшие замечания, но в целом одобрили.

Выборная кампания входила в завершающую стадию.

В середине декабря, когда до голосования оставалось несколько дней, Центром политического анализа и прогноза г. Новосибирска был проведен социологический экспресс-опрос предвыборной кампании. Доверия эта акция ни у кого из моих товарищей не вызывала.

– Если администрация «поставила» на Бознякова, – сказал мне Скосырский, – значит, он и будет лидировать в этом списке.

Подобные «рейтинги» – одна из грязных политических технологий. На заказ сформировать у избирателя образ, выражаясь современным языком, «лузера» неугодного (неугодных) кандидатов. Какой смысл идти голосовать за Мазоху, если за него готово проголосовать всего З процента избирателей. Он все равно проиграет.

Но это еще не все. В ход были пущены незаконные методы. За день до голосования, когда уже нельзя было ничего опротестовать и опровергнуть на областном телеканале прокрутили фамилии кандидатов с криминальным прошлым, в этом «черном списке» значилась и моя фамилия. Канал телевидения на мой протест в заказном письме, отмолчался. Прокуратура посоветовала обратиться в суд.

Все это не могло не сказаться на результатах выборов.

Если говорить о негласном заказе политологам, то это также было подтверждено результатами выборов. Кравченко, которому было отведено предпоследнее место в рейтинге, одержал уверенную победу. Да и я оказался не на последнем месте, набрав примерно одинаковое количество голосов с Пензиным, обойдя Долгушина. За меня проголосовало