– Теперь я тебя никогда не отпущу, ― он дарил мне бесконечное число поцелуев, я таяла в его руках, сгорая от нежности и любви.

Наверное, прошло какое-то время, пока мы поняли, что в комнате есть еще кто-то, что это Риккардо и рядом с ним Гендель. Ощущение было такое, будто они находятся за пеленой тумана.

– Посмотрите на них, маэстро! Вот где настоящая драма, любовь! Вот где настоящие чувства! Они не понимают человеческую речь, потому что у них свой язык! Надо все же вернуть их на землю! Карло! Дорогой мой брат! Если ты сейчас не выйдешь к ним, они разнесут театр!

– Они сорвут двери и ворвутся сюда, тогда нам несдобровать! ― между двумя кубками произнес маэстро Гендель.

Они уже вовсю праздновали сегодняшний триумф. Это было очень смешно ― два изрядно подвыпивших композитора. А потом вдруг отворилась дверь, и вошел принц Уэльский в окружении своей свиты, что было неслыханной честью. Важно остановившись перед Карло, он произнес, медленно цедя слова:

– Синьор Фаринелли, Британия и я благодарны вам за спасение нашего театра. Мы никогда не забудем того, что вы для нас сделали.

Карло смерил его глазами с головы до пят и так, как только он умел говорить с сильными мира сего, с величайшим достоинством ответил:

– Ваше высочество, я служу музыке, а она не принадлежит ни одному театру мира и не создана для войны!

Ох, как это не понравилось принцу, но он сдержался, надменно вздернув подбородок.

– Синьор Фаринелли, я имею честь пригласить вас на ужин, устроенный во дворце в честь сегодняшней премьеры.

Это было традицией при любом дворе ― подавать певцов как изысканные блюда своим гостям, но и здесь принца ждало разочарование.

– Извините меня, Ваше высочество, но я не приму вашего приглашения, остаток сегодняшней ночи я намерен провести в компании своих близких друзей.

И это пришлось проглотить его высочеству. Судя по выражению его некрасивого лица, не часто он слышал подобную дерзость.

– Что ж, благодарю вас еще раз.

Карло учтиво склонился в низком поклоне. Принц и его окружение степенно удалились. Риккардо ухмылялся, уже не прячась за спину Генделя, а тот, сделав большие глаза, не разгибаясь, последовал за принцем.

– Бедняга Гендель! Карло, если ты бросишь тень на его репутацию, он этого не переживет! ― расхохотался Риккардо.

– Я думаю, сегодня он должен получить свое, ― улыбнулся в ответ Карло, ― а ты почему не последовал за ними? Ужин в королевском дворце обещает быть великолепным.

Риккардо запустил пятерню в свои густые кудри и сделал задумчивое лицо, как бы размышляя, стоит ли ему остаться или все же бежать вслед за маэстро и принцем.

– Дорогой мой брат, ты сумасшедший! Но я обожаю тебя! Отказать принцу Уэльскому, на такое способен только ты. Когда ты сообщил ему, что не поедешь, ты как будто возвестил ему о конце света! Такой скандал! ― в руке у Риккардо вновь появилась бутылка и серебряные кубки, которые он тут же наполнил до краев.

– Давайте выпьем за наш успех! Это было великолепно, Карло! Лондон сражен наповал! За тебя, мой дорогой брат!

– За вас обоих! ― добавила я.

Риккардо потихоньку выбрался посмотреть, что творилось за дверью. Похоже, спокойно уйти из театра не было никакой возможности. И я предложила сбежать.

– Тут есть еще выход? ― шепотом спросила я, пока Риккардо вышел.

– Должен быть, ― Карло все понял без слов, надел на меня свой теплый плащ, и мы стали подряд открывать все двери.

– Похоже, здесь! ― за одной из них показался полутемный коридор, освещенный лишь светом луны, по узкой боковой лестнице мы попали на первый этаж со стороны черного хода. Здесь никого не было, кроме рабочих, но им до нас не было никакого дела. Мы крались, как мыши, какими-то коридорами, не встречая на пути препятствий. Мне было смешно и страшно. Особенно тогда, когда коридор кончался, и надо было вновь открывать следующую дверь.