Человек вспоминает, вспоминает, вечно вспоминает, и нет этому конца. Потому что весь разум зациклен на этом. Слишком болезненные воспоминания, которые…

Невероятным усилием Артем отстранился от этих мыслей и переключился на стоящего возле стены напротив молодого человека. Антоша. На самом деле, неплохой парень, если отбросить все эти пересуды по поводу работы.

Он просто хорошо исполняет свои должностные обязанности. Талантлив. Что и говорить. Конечно, Артем время от времени читал его статьи, некоторые из которых пробивались даже на первую полосу!

Что-то там про великую красоту, спесивую молодость, которая так и хочет показать себя во всей красе, во всеоружии, все эти блестки, блистательность, стрелки на глазах, стрелочки, такие острые, что можно порезаться, и каждое слово – как мраморная искра, вылетающая из-под резца скульптора-профессионала.

Именно что профессионала, хотя и такого молодого. Молодость и профессионализм – это очень редкое сочетание, практические невозможное. Ему было всего-то 23, а уже профессионал. Обычно в таком возрасте, если человек правда что-то может, то это – талант, ну или гениальность, которые в более позднем возрасте должны оформиться в профессионализм, который может как разжечь гениальность, так и наоборот все разрушить…

Но Артем чувствовал неприязнь к этому молодому профессионалу.

– Ну что, – сказал Артем. – Какая тема будет в этом году?

– Я хотел с вами посоветоваться.

Артем пошел в свой кабинет, и Антоша быстро засеменил за ним.

– А что со мной советоваться? – сказал Артем. – Я – это всего лишь тень редактора. Настоящий редактор – это ты. Я думаю, совсем скоро ты станешь самым главным в этом издательстве. Хочешь этого?

Антоша замешкался. Они шли сквозь людской поток, и Антоша еле поспевал за Артемом. Артем думал, как бы сбросить его с хвоста, но Антоша так и не отставал.

– Нет, – сказал Антоша, наконец.

– А что так?

– Я думал, что это ты станешь главным, после того, как…

– А может и я, – сказал Артем. – Ты бы хотел этого?

– Да, конечно.

– Мне кажется, ты меня обманываешь. Не поверю, что ты не хочешь возглавить эту махину.

Они зашли в офис Артема. Здесь было слишком душно. Артем подошел к большому окну и открыл его. Мокрый ветер ударил ему в лицо. Артем полной грудью вдохнул эту студеную сырость и едва не закашлялся.

– Я просто хочу расти как профессионал, и благодарен вашему отцу, что он мне предоставляет для этого все возможности.

– Да что ты говоришь! Неужели, ты думаешь, что я поверю во всю эту чушь? – скривился Артем.

Антоша растерянно пожал плечами.

– Но это чистая правда, – сказал он.

– Если честно, меня это не интересует, – сказал Артем. – Мне плевать, как ты работаешь. Просто не мешай мне жить. И не мешайся под ногами. Пусть мой отец к тебе и хорошо относится. Это не значит, что и я буду к тебе хорошо относиться. Здесь не такое место, где каждый получает по заслугам. А то мой отец давно бы уже горел в аду… Так что то, что ты хорошо пишешь, еще не значит, что я буду относиться к тебе с уважением, – он подошёл ближе и снизил громкость голоса на полтона. – Хочешь, я превращу твою жизнь здесь в ад? Я мог бы это устроить. Очень быстро. Так, что ты сам уволишься…

Антоша застыл, и с трудом протолкнул ком в горле вниз по пищеводу.

Артем рассмеялся. Очень громко. Потом похлопал Антошу по плечу.

– Да ладно, я же шучу… Чего ты так напрягся?

***

В Петербург как-то неожиданно пришел Хеллоуин. Ну, как сказать, пришел. Прокрался – более подходящее слово. Суровый и холодный антураж города послужил рамкой для тех немногих любителей нарядиться в смешные и страшные костюмы, пройти от одного кафе в другое, или из одного бара в другой, пропустить по стаканчику глинтвейна, или чего-то более крепкого…