Богатырское здоровье и строгая воздержанность во всем, что не относилось к работе – в еде, питье, во всем, что относится к сфере удовольствий, – позволяли ему изо дня в день, из года в год нести такую нагрузку.

Соответственно он относился и к людям. Кто выдерживал такой же режим работы – тех он уважал и прощал возможные ошибки в работе, тех, кто не выдерживал такой нагрузки, – считал лодырями и старался от них избавиться. Постепенно вокруг него сложился круг людей, самоотверженно преданных работе. В в/ч 12253 сложился очень крепкий, очень работоспособный коллектив. Георгию Максимовичу было присуще чувство высокой ответственности за успешное выполнение порученного ему дела. Оно и диктовало ему необходимость максимальной отдачи своих сил, способностей, времени для решения поставленных задач, для работы. Выражаясь словами поэта, у него была “одна, но пламенная страсть”, и этой страстью была работа.

Его отличали колоссальное самообладание и железная выдержка. Рассудительность, систематичность, четкость в работе – таков был стиль Шубникова. В то же время он не был педантом, аскетом, фанатиком, чуждым жизни. Во взаимоотношениях с людьми это был простой, веселый человек. Масса анекдотов, остроумных выражений, порой и крепких словечек, словечек очень своеобразных, порой неожиданно придуманных тут же, всегда создавали вокруг Георгия Максимовича атмосферу непринужденности.

Совещания, порой очень напряженные и насыщенные, которые он вел, все время прерывались взрывом смеха всех присутствующих. Это была реакция на какое-нибудь остроумное замечание, шутку, высказывание Шубникова. Он никогда не кричал на подчиненных, не унижал их и в то же время был чрезвычайно требователен. Подчиненные не боялись Шубникова – его глубоко уважали и горячо любили. Это особенно ярко проявилось после смерти, в отношении к его вдове и дочери, а также в мероприятиях коллектива по увековечиванию памяти Шубникова.

Во внеслужебных отношениях с подчиненными Георгий Максимович был прост и общителен. Он был частым гостем на семейных торжествах – свадьбах, днях рождения, “обмываниях” званий, новосельях. Придет, поздравит виновника торжества, выпьет бокал, максимум – два шампанского, в редких случаях рюмочку коньяка, и через час-полтора тихонько уйдет – “чтобы не сковывать своим присутствием людей”, как объяснял он.

Забота о подчиненных непрерывно пронизывала всю его деятельность”.

“В этом человеке удивительно сочетались противоположности: жесткая требовательность и доброта, даже мягкость, крайняя занятость и доступность для каждого человека, проникновение во все мельчайшие детали, дотошность и масштабность принимаемых решений, глубочайшее предвидение и кругозор. Отличные организаторские способности, умение сплотить вокруг себя коллектив и вдохнуть в него свой энтузиазм, заставить всех работать ради общей идеи, необыкновенное трудолюбие, оптимизм и, самое главное, личное обаяние – вот таким запомнился генерал Георгий Максимович Шубников”.

“Шубников работал очень спокойно, был основателен в суждениях, решениях. Не рубил сплеча, любил людей. Скорее был мягок, чем требователен. Никогда не оскорблял подчиненных, уважал их чувство собственного достоинства. Умел расставить подчиненных с наилучшим использованием их хороших качеств. Был прост в общении, доступен от мала до велика. Выдающийся организатор строительства”.

“Шубников был замечательным командиром – требовательным, человечным, внимательным, чутким, вникал во все стороны жизни своих подчиненных. Очень много работал. Первое время жил в комнатке рядом со своим кабинетом. Свет у него горел обыкновенно до 1–2 ночи. От всех дежурных, всех руководителей строительства, участков, объектов Шубников требовал, чтобы звонили в любое время и лично ему. Рано утром в 6 часов Георгий Максимович уже выходил на объекты, чтобы проверить, как шли работы ночью. Четыре-пять раз в неделю обязательно выезжал на площадки”.