— Не исчезну, — пообещал он очень серьезно.

Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, а потом рассмеялись. Я радостно, сбрасывая накопившееся напряжение, а он — коротко и почти беззвучно, чтобы тут же закашляться.

Обернулась к Аниаш — надеюсь, хоть это свекровь немного приободрит — и увидела Саллера.

Герцог стоял у окна чуть поодаль от остальных. Прямая спина, каменное, ничего не выражающее лицо, спокойный взгляд и бездна… Бесконечная бездна — яростная, голодная, что на краткий миг распахнулась передо мной в глубине его темных глаз.

***

— «…Все изменилось с появлением величайшего из людей, Ильмиара, который получил от Танбора бесценный дар — искру магии. Уговорами и силой правитель Намарры собрал все королевства Риоса под своей рукой и постепенно начал теснить врага...»

Я перевернула страницу и, подняв голову, посмотрела на Трэя. На маленькой поляне возле увитой плющом беседки, где мы расположились, царила сонная тишина. Зелень деревьев, умиротворяющее стрекотание кузнечиков, пестрые бабочки над клумбой диковинных лиловых цветов. Красота…

— Мири, — Ольес нетерпеливо наклонился вперед, — ну же, читай!

После того как граф окончательно пришел в себя, выяснилось, что радоваться рано. Тяжелое ранение, травма головы, нарушение каких-то там энергетических потоков, долгая магическая кома — все это привело к тому, что его сиятельство почти полностью потерял память.

«Почти», потому что меня он все-таки узнал и даже поведал некоторые подробности наших свиданий, побега, венчания. А вот сообщить, что случилось после того, как на карету напали наемники, и тем самым помочь герцогу в расследовании, так и не смог. Мэссер даже не стал пока рассказывать Трэю, какая неожиданная радость в моем лице ему привалила. Бедняга до сих пор пребывал в счастливом неведении, что его жена хэленни.

Кстати, самого Саллера он с трудом, но все-таки припомнил, а вот мать… Мда… Аниаш рвалась к сыну, она была уверена — немного усилий, и Пипи ее тоже непременно узнает. Но после нескольких безрезультатных встреч Дильфор объявил, что больному тесное родственное общение только вредит, ему становится хуже, и попросил пока не давить и не настаивать.

— У милорда остались сейчас самые яркие, важные для него воспоминания, и все они связаны с супругой. Здоровье придет в норму, магический баланс восстановится, и все вернется, — утешал он обессилевшую от слез свекровь. — Надо лишь чуть-чуть подождать.

Вот так и получилось, что большую часть времени мы с Трэем проводили вдвоем. Ночью у его постели по-прежнему дежурила Ниава, днем по несколько раз наведывались мастер и его помощники, а дальше мы были предоставлены сами себе. Гуляли — правда, недолго, «муж» быстро уставал и выбивался из сил, сидели в парковых беседках и очень много читали.

Не знаю, как Ольес вел себя раньше, но у меня сложилось впечатление, что возлюбленный Мэарин никогда особо не стремился к знаниям, да и книги совсем не жаловал, предпочитая им более приятные и необременительные развлечения. А сейчас… Он поглощал том за томом, упорно стараясь таким образом восстановить пробелы в памяти. К сожалению, и тут ему требовалась помощь — читать самостоятельно он тоже разучился.

— Мири, — настойчиво напомнил о себе граф, — пожалуйста, дальше.

Улыбнулась его жадному интересу, согласно кивнула. Дальше, так дальше.

— «Оставалась последняя решающая битва. К северу от Бесплодных Земель, в ущелье Черного Пламени войска союзных королевств под командованием Ильмиара Великого встретились с полчищами нелюдей. Три раза поднялось и закатилось светило, прежде чем сражение закончилось. Несмотря на ужасные потери, армия людей одержала победу, и владычеству темных колдунов пришел конец. И хотя нелюди все еще таились в самых дальних глухих уголках мира, они перестали угрожать будущему человечества...