Хаэкон находился в трех днях пешего пути от Муунгана.

Кимиран велел снарядить для Ирмины повозку, запряженную четверкой бриен*, которая, соблюдая церемониал, должна была доставить первую из рода Вискард в пункт назначения за день, но гиана проигнорировала заботу отца и взяла из гаража экипаж: самоходную машину, приводимую в движение горячим паром.

Ирмина не сильно разбиралась в техническом устройстве изобретений муунцев, но с удовольствием пользовалась результатами их умственного труда.

В итоге, весь путь занял не больше трех часов. Без тряски, удушающей жары и дорожной пыли – формальностям гиана, для которой эта поездка в Муунган не была первой, давно уже предпочитала комфорт. Тем более, что за рулем сидел преданный ей душой и телом Хиск.

Ирмина достала из портфеля документы и открыла первую страницу доклада на тему контроля голода среди гиан.

– Во славу Иве, – прошептал старый слуга и приложил ладонь ко лбу.

Она подняла голову от бумаг и посмотрела в окно. Туда, где в размытых очертаниях пустой равнины, касаясь ветвями облаков, росло великое древо, в кроне которого обитали сильфы: хрупкие, закостенелые в своей вере мерзавцы, что не видели дальше собственного носа.

Иве никогда не вызывал в Ирмине священного трепета. Просто огромный пень, которые сильфы умудрились присвоить себе раньше других. Гиана сильно сомневалась, что крылатые были древнейшей кутаной полуострова.

По-крайней мере, в главной библиотеке Хаэкона об этом не было сказано ни слова, а ведь она официально являлась хранителем истории Бринзана.

Ирмина представила, что вместо каменного дворца с его прохладой, спасительной тенью и большими залами, в которых эхо было таким сильным, что разносило по округе даже твое сердцебиение, ей пришлось бы жить в ветвях огромного дерева.

Босой, в домах без остекления и нормальных дверей, лишенной привычных сердцу благ цивилизации… и поняла, что лучше навсегда поселится среди отребья Муунгана, чем вознестись на священные вершины города-дерева.

Вдруг от ствола Иве отделились маленькие фигурки. Ирмина придвинулась ближе к окну и прежде, чем странная процессия скрылась из вида, успела рассмотреть два паланкина и четырех сильф.

С каких это пор крылатые стали принимать в Араэше гостей?

– Хиск, ты видишь процессию сильф? Что они там делают?

Старый слуга повернул голову.

– Я не вижу крылатых почитателей Иве, моя госпожа. Хотите, чтобы я изменил маршрут?

– Нет, – Ирмина махнула рукой, выбрасывая из головы и сильф, и их странные перемещения. – Мне нужно успеть в Муунган к трем, – она провела пальцами по значку с гербом мегаполиса и, только лишь из уважения к старику, что воспитывал ее с самого раннего детства, добавила. – Во славу Иве.

– Во славу Иве, госпожа, во славу.

Гиан кивнул и, снова приложив ладонь ко лбу, набрал скорость. Мотор экипажа зарычал, а Ирмина вернулась к редактированию документов.

Раньше Муунган, как и всякий другой крупный город, имел несколько пропускных пунктов, охраняемых квотой безопасности границ. Любой желающий мог явиться к его стенам и попросить помощи или убежища, Есир не отказывал никому.

Но после ночи падения Аинин, все изменилось. Внешние стены обзавелись дополнительными мерами безопасности, а количество пунктов приема сократилось до двух: одного наземного и одного со стороны порта у реки.

Однако, главный запрет коснулся крылатых – пересекать границу мегаполиса по воздуху запретили под страхом смерти.

Гиан, баггейнов и альвов нововведения никак не коснулись, а ютулы восприняли новые правила спокойно, что не удивительно, ведь они в принципе отличались каменным терпением.