И тут из леса в это самое место… (бывают же совпадения!) вышел Моншер. Словно гром среди ясного неба свалился на него Юлис. Оба рухнули на землю и почти одновременно вскочили. Дракону пришлось взять крылья в ноги и бежать изо всех сил от приходящего в себя Моншера. Кинг-Конг разбушевался! Он схватил толстенный прут и, недолго думая, пустился вдогонку.

А Рантр ухахатывался, вертясь по земле. Его лапы сжимали живот, и он смеялся до колик в желудке. Потом стало не смешно… Когда приступ колик прошёл и Рантр увидел, что эти двое продолжают молча бегать друг за другом, то опять захохотал.

Вскоре собрались остальные, они ещё издали услышали заразительный хохот Рантра. Ещё и не увидев ничего смешного, они начали похихикивать и подшучивать. Ну, а когда они вышли на территорию лагеря и увидели молчаливую беготню двух мутантов, смеху не было предела. Смеялись все, кто как мог. Семейная пара смеялась в обнимку, у Шоры из глаз выкатились две крупные слезинки, в которых запросто мог утонуть шмель.

Силы дракона подходили к концу. Крылья его уже не хлопали, обвисли и ползли по земле. Ноги передвигались еле-еле, но он продолжал с удивительной ловкостью избегать ударов прута. Ни одного целого шалаша не осталось на поляне, но никого из хохочущих мутантов это не волновало, даже Шору.

И вдруг ситуация изменилась. По какой-то причине дракону вздумалось найти своё спасение от преследователя среди толпы хохочущих, и он направился туда. Смех внезапно прекратился, и все с визгом бросились врассыпную. Глора стояла в стороне, достаточно далеко от бегущих, и ей незачем было убегать.

Дракон обежал одно дерево, затем другое, уходя всё дальше в лес. И застрял, как это не раз бывало, в молодом ельнике. В отчаянии Юлис рванулся и на целый драконовский шаг вошёл глубже в ельник, где окончательно застрял. Его голова на длинной шее повернулась на сто восемьдесят градусов, возвышаясь над макушками ёлочек, как несуразная ёлочная игрушка.

– Не бей меня! – крикнул он, увидев за спиной Моншера, и угрожая, приготовился выстрелить огнем.

Моншер знал, что может произойти, если на его белоснежную шкуру попадёт огонь. Возможно, он не сгорит, но серьёзно пострадает.

– Я тебя предупреждал: не смей летать днём, а ты что вытворяешь?

– Что же мне делать, если я пробовал летать ночью, но ничего не вижу. Стой, где стоишь, не приближайся, а то я за себя не ручаюсь!

– Стоит проучить тебя вот этой дубиной, может, ты тогда найдёшь другое место для полётов! – Моншер угрожающе поднял толстенный прут.

– Не стоит этого делать, – прошипел Юлис и дохнул на противника. Но вместо огня вылетел столб серого дыма. Белоснежная шкура Кинг-Конга стала серой. Юлис понял, что проиграл. Эта оплошность совсем расстроила дракона. Зато Моншер понял, что может беспрепятственно начать экзекуцию.

– Не тронь его! – внезапно между ними возникла Глора. – Что вы как дети, в самом деле.

– Нет, его надо наказать. Он мне едва шею не сломал.

– Но ведь не сломал! – вмешался Юлис.

– А ты молчи, когда тебя не спрашивают. Смотри, Глора, что он сделал с моей шкурой.

– Но я ведь только дымом, а ты представь, что было бы, если бы у меня ещё сохранился огонь.

– Перестаньте ссориться! – рассердилась девушка. – Если все будут вести себя так же, как вы, то, что будет потом? Вам бы стоило подумать об этом. Какой пример подаёте? Мы же все начнём драться друг с другом за каждое дело.

– Ладно, ладно, Юлис, прощаю! – Моншер бросил прут. – Давай сюда свои лапы.

– Это ещё зачем?

– Вытаскивать буду. Или ты хочешь здесь остаться?

– Нет, нет, не хочу, держи мои ноги только не сломай.