– Эй, приятель, полегче! – возмутился Росс.

Внезапно Эдис остановился и прислушался. Где-то рядом трепыхалась птица. Охотник быстро нашёл спрятанный на земле силок, и вот уже вскоре серая куропатка забилась в его руке в предсмертной агонии. Когда птица затихла, Эдис засунул её в мешок, поправил ловушку, замаскировал её и продолжил путь.

Когда охотник остановился ещё раз, Росс решил, что причиной тому ещё одна ловушка. Он даже почувствовал разочарование: ходить за самим собой лишь наблюдая, как ставят ловушки на птиц, казалось тратой времени.

– И не надоедает тебе шастать по лесу с утра пораньше? Лучше бы сидел дома и кур разводил.

Эдиссед, настороженно прислушиваясь, начал взбираться на гору. Сначала подъём не был крутым, но постепенно идти даже ему становилось труднее.

– Утомил ты меня своей беготнёй, – проворчал Росс, безнадёжно отставая.

Догнал он его только, когда путь пересекла широкая тропа. Следуя по ней, Эдиссед сбавил ход, он к чему-то всё время прислушивался.

Внезапно тропа оборвалась. Впереди возникла глубокая пропасть.

– И что дальше? – вкрадчиво поинтересовался Росс.

А дальше Эдисседу взбрело в голову начать спуск по едва заметным заросшим мхом ступеням, выдолбленным в горной породе.

– Я так и думал, – вздохнул Росс, последовав за ним. – Если свалюсь тебе на голову, не сердись.

Ступени уходили вправо, затем незаметно исчезли, превратившись в тропинку, которую через несколько шагов преградила груда камней, обрушившихся в пропасть во время обвала. Росс даже заметил место, откуда они упали. Эдиссед сбросил заплечный мешок и меч и начал расчищать тропу. Груда была не маленькая, а камни не из легких. Росс безучастно стоял в стороне.

Оказывается тропы дальше не было, она исчезала в пещере, вход в которую открывался всё больше.

– Старец Гелиорий, ты жив? – вдруг прокричал Эдиссед, начав с остервенением освобождать вход. Работа продвигалась медленно.

Росс, заинтригованный появлением в истории охотника Эдисседа нового персонажа, тоже начал помогать разбирать завал.

Вдвоём работа пошла быстрее. Камни тяжело падали в пропасть, оглашая горы многократным раскатистым эхом.

Эдиссед не замечал, что камней становится меньше. Если бы он не думал о старце Гелиорие, окликая его время от времени, то, пожалуй, удивился бы, увидев, как камни по воле невидимых сил летят в пропасть.

– Ну, кажется, всё… – устало выдавил Росс.

Эдиссед был уже внутри пещеры, оттуда раздалось приглушённое эхо его шагов. Он искал старца и не находил его.

Росс тоже собрался войти, как услышал позади себя осторожные шаги.

«Это наверно и есть старец Гелиорий», – подумал он, увидев длиннобородого старца, опиравшегося на трость. Одет он был в рваное тряпьё, а за плечами висела корзина, сделанная из ивовых прутьев, сквозь неё просвечивала небогатая снедь.

– Старец Гелиорий! – радостно воскликнул Эдис. – Я очень рад, что ты не попал под вчерашний обвал.

– Эдиссед, рад тебя видеть в моём доме, – прохрипел старик, входя в пещеру.

Росс не мог пропустить такую сцену, он вошёл следом. В нос ударил запах старости и гнилья.

– Спасибо, ты единственный откликнулся на мой зов и освободил мой дом от каменного плена.

– Но я просто шёл сюда и не слышал никакого зова, – искренне признался Эдис.

Старец тяжело опустился на каменное, застеленное старыми шкурами ложе. Отставляя в сторону трость, он тихо проговорил:

– Это был зов сердца. Оно вело тебя сюда.

– Я сейчас, – Эдис выскочил наружу и вскоре вернулся, неся с собой тушку куропатки. – Я принёс её тебе.

– Спасибо, – поблагодарил Гелиорий и грустно вздохнул. – Твой народ забыл обо мне.