– Можете приступать, – низким грубым голосом произнес мужчина в черном костюме, – выполняйте свою работу.

Он оставил бумаги с личными данными девушки на столе и вышел вслед за Беллой из комнаты, прикрыв дверь до легкого щелчка. Теперь Алурис осталась наедине с ученым. Сказать, что ей было страшно, это ничего не сказать. Что поделать, когда с детства у тебя синдром белого халата, приходится мириться с тем, что от страха потеют ладони, и учащается дыхание. Волнение подкрадывалось с каждой минутой все сильнее, внутри бешено колотилось сердце, гоняя кипящую от страха кровь по напряженным венам.

– Не бойся, – словно женским голосом сказал коротышка в очках, – я всего лишь возьму твою кровь на анализ, – буквально через две минуты у него в руках уже был готовенький шприц, которым он вот-вот собирался проткнуть вену Алурис.

– Нет! – завопила девушка, – не трогайте меня!

– Не бойся, у тебя разве никогда не брали кровь? Это не больно.

Очкарик подошел близко к Алу, протер ее руку спиртовой салфеткой и плавно ввел иглу. Он сказал правду, боли действительно не было. Девушка смотрела на иглу и наблюдала за тем, как уже в третью пробирку подряд бежит ее темно-бордовая венозная кровь. Еще одна пробирка, и очкарик вынул иглу, положив на проколотое место ватку.

– У меня спина болит, – проныла Алу, – я больше не могу лежать в этом положении.

Ученый подошел к Алурис, невольно взглянул в ее глаза, словно что-то хотел спросить, а затем со скрипом поднял верхнюю часть кресла и развернул. Мужчина явно испытывал неловкость или был слишком скромен и культурно воспитан, чтобы проявлять эмоции, в его взгляде ощущалась нотка жалости к Алу, которую он напряженно старался скрывать. Через пару секунд лежанка Алу приняла сидячее положение, и девушка, наконец, смогла пошевелить плечами и спиной.

– Спасибо.

Очкарик молча погрузил пробирки в маленькую белую коробочку и направился к выходу.

– Подождите, – позвала его Алу. Он обернулся.

– Мне нужно идти, к тебе зайдут позже.

– Меня тоже порежут на органы? – спросила Алу, кивая головой на белую этажерку с банками.

– Если Белла не прикажет, то не порежут, – с ухмылкой сказал он и улыбнулся. Алурис вскрикнула, сама не обратив внимания на это, и заревела. – Я пошутил, никто тебя не порежет. Это свиные органы.

Он покинул комнату, заперев дверь с другой стороны, и девушка вновь осталась одна, лишь его медленные глухие шаги слышались ей еще несколько секунд, пока совсем не пропали.

Ученый шел вдоль длинного коридора, один переход сменялся другим, и вскоре он настиг своей лаборатории. Он вынул огромную связку ключей, случайно обронив при этом полупрозрачную белую карточку, и открыл дверь. Уже на входе он заметил карточку на полу, поднял ее и зашел внутрь. В кабинете у ученого все было чисто, прибрано и строго по алфавиту. На боковых столах вдоль стеночки стояли микроскопы, центрифуга и полки с химическими реагентами, слева – рабочий стол, папки и документы, компьютер и приборы, название которых знает лишь он один или те, кому доводилось так таких работать.

Не задерживаясь, он моментально начал исследования с кровью Уайли, и вот уже через час с небольшим все результаты были получены и внесены в таблицы на компьютере. Спустя еще пару часов к ученому в кабинет ворвалась взбудораженная Белла и эмоционально прокричала:

– Она идеально подходит для нашего эксперимента. Молодая девушка, вспыльчивый характер, уверенный тон и невероятно красивая. Что скажете, профессор Шанди?

– Вы правы, Белла, – неуверенно произнес очкарик, – все показатели в норме, она здорова. Хотите взглянуть на отчет?