После этого посадские и всякие другие люди Балахны присягнули Шуйскому.

А после того, как под Нижним Новгородом верные Шуйскому ратники разогнали людей Лжедмитрия II-го, боярский сын Павел Дураков из Гороховца, 7 декабря 1608 года писал гетману Яну Петру Павловичу Сапеге:

«Изменники, выьиед из Нижнего, дрались по самую Балахну. Балахонские мужики царю изменили, и учали государевых людей имати, и поймали сына боярского суздальца Елизаръя Реденкого, да гороховца сына боярского Ивана Гриденкого, да атамана казачья Тимофея Тоскаева и послали в Нижний Новгород. Да того же дни прибежали из Стародуба губной староста Иван Мёртвой да Муромец сын боярской Иван Дурасов, а были посыланы для государева дела; сказывали де им Стародубской волости села Яковского крестьяне, которые были под Нижним в полках, Ивашко Кузаев да Петрушко Гусенин, что под Нижним государевых людей изменники Нижегородцы разогнали. Да того же дни приезжали с Павлова павловские стрельцы, которые пришли от государя царя и великого князя Дмитрия Ивановича всея Ру сии, из его государевых полков, Степанко Иванов с товарищи, 14 человек, да павловец посадский человек Василий Прокофьев сын Везниковец с детьми, и сказали перед нами в расспросе, что хотели их переимати павловские мужики и отвести в Нижний к изменникам. И ты, господин, пришли людей, чтобы государеву делу порухи не было и тех бы нам городов изменникам не подати, которые Государю Дмитрию Ивановичу крест целовали… Да ты, Ян Пётр Павлович Сопега, отпиши и царю Дмитрию Ивановичу, что б нам холопам своим вскоре велел свой царский указ учинить».

Но ещё 5 декабря 1608 года нижегородцы разгромили подступивших к их городу татар, черемисов, арзамасцев и «иных всяких подымных людей».

Они гнали их более 15 вёрст и били, «знамёна и набаты поймали, а ушло тех воровских людей немного, порознь» и то только потому, что наступила ночь.

Обезопасив тылы, и, ободрённые успехом, нижегородцы решили привести в «единомыслие» с собой и другие ближайшие местности – Ворсму, Павлово, Арзамас и Муром с окрестностями.

С этой целью они сразу же после победы над татарами и арзамасцами направились к пределам Муромского уезда.

Узнав о движении и цели нижегородских отрядов, без сопротивления и добровольно сдался Павлов Острог.

Но Ворсма воспротивилась и выслала навстречу свой отряд, который в пяти верстах от Ворсмы был разбит, а беззащитную Ворсму нижегородцы выжгли.

По-возможности, нижегородцы старались избегать кровопролития, и, прежде чем приступить к таким решительным мерам, посылали грамоты с увещанием к покорности не только в города, но и в сёла.

Одна из них, посланная в Муромский уезд, по счастливой случайности дошла до нашего времени.

– «Лета 1608 декабря в 10 день по Государеву Цареву и Великого Князя Василья Ивановича всея Ру сии указу, от воеводы Ондрея Семёновича Олябьева, в Стародуб Вотцкой, старостам и целовальникам и всем крестьянам в село Яковцево, да на Пурех, да на Вачю.

За грех всего православного крестьянства враг смутил многих, не одних вас. И вы б, помня Бога и Пречистую Богородицу и всех Московских Чудотворцев, от прародителей своих и как отцы и деды Московскому Государю служили и прямили; и вы б, помня прежнее Государево Царево и Великого Князя Василья Ивановича всея Русии крестное целование, ныне так же, ко Государевой милости к крестному целованию приехали, от всех вас лутчих человек с десять и с повинной челобитной, в село Давыдово, или где съедете воеводу Ондрея Семёновича Олябьева.

А не будете с повинной тотчас, ныне, в субботу, и воевода Ондрей Семёнович Олябьев (а с ним многая рать на вас пойдёт) так же учинит, как над Ворсмой: побили наголову и в полон поймали, и выжгли; под Нижним канун Николина дни мордву, и бортников, и арзамасцев, и иных многих воров побили наголову; а под Балахной воров же, атамана Тимоху Таскаева с товарищи побили наголову и повесили в Нижнем; а Балахну взяли; а Юрьев Повольский и Галич, и Кострома, и Ярославль, и Вологда, и Переславль, и иные многие города обратились и Василью Ивановичу крест целовали; а воровских людей, которые смуту учинили, и Литву, многих побили, а иных привели с собою вместе к Олябьеву.