Вообще Антону очень везет: мама у него молодая, красивая, всегда улыбается, особенно, когда они куда-то выходят, никогда не кричит и почти не сердится.

В ту пору когда Антон был маленький и капризничал, мама тоже совершенно не сердилась, проявляя любовь и терпение, – она его отвлекала: обычно новой игрушкой, а если не помогало, шла к психологу за советом, как его, Антона, лучше и правильнее понять.

И он советовал: разговаривайте с сыном. Она и разговаривала, только почему-то, по мнению Антона, не всегда его ответы слышала и не на все вопросы успевала отвечать: то работа, то салон красоты, после посещения которого его красивая мама становилась еще прекраснее, то телефонные звонки. В принципе, обычная жизнь.

«Интересно, почему психологи лучше мамы обо мне все знают?» – иногда думал Антон и даже задавал этот вопрос маме, но она, как всегда, только улыбалась. На этот сложный вопрос Антон неожиданно получил ответ от отца: оказывается, психолог учит маму правильно любить его, Антона, и не делать ошибок.

– А разве мама меня не любит и разве взрослые делают ошибки? Взрослые же всё знают! – страшно удивился Антон, который в свои 8 лет полагал, что он уже практически всё знает, а если чего-то и не знает, то школа обязательно разъяснит. А уж родители, они такие большие, везде учились, работают: они-то наверняка должны знать больше или всё про всё!

– Любит, – немного замешкавшись, ответил отец. – Конечно, любит, зачем я тебе это всё объяснял! – тут же пожалел он.

Папа еще не умел не ранить ребенка неподдельными эмоциями – он не ходил к психологу, хотя жена неоднократно говорила ему о такой необходимости и даже подбрасывала в его почту на компьютере ссылки на разные психологические сайты.

– Нельзя ранить неустойчивую психику ребенка негативом! – тут же услышал он голос жены, возникший в подсознании.

Сама мама Антона так и поступала, по крайней мере старалась быть такой, на ее взгляд, идеальной мамой, и, наверное, очень расстраивалась, когда это у неё получалось не совсем так, и негатив готов был прорваться сквозь маску бодрого позитива и …снова шла к психологу.

Когда Антон в три года валялся на полу супермаркета, затеяв очередную истерику по поводу некупленного ему по первому требованию «киндер- сюрприза», в котором, по его представлению, «такие интеесные игрушки», мама, чтобы не ранить уязвимую психику сына, сначала уговаривала, потом отвлекала, как учили ее психологи, а потом сдавалась и покупала то, что Антон настойчиво просил. Ведь неудобно же, когда ребенок так кричит, и часть присутствующих смотрит на тебя понимающе, а некоторая часть – очень даже осуждающе! Как будто с собственным ребенком справиться не можешь, а ребенок- он ведь не собственность, он Личность. Знали бы они, те, которые осуждают…

И продолжалось это до тех пор, пока Антон не заплакал по-настоящему, от боли, показывая всем на свой рот. На приеме у стоматолога у него были обнаружены довольно-таки большие дырки в зубах. Залечив пару каналов на молочных зубах и запломбировав еще зуба три в клинике у этого хорошего дяди стоматолога, где лечение происходит в царстве фей и машинок «молнии макквин» практически безболезненно, как и обещает реклама этого удивительного места, Антон, завершив курс длительного лечения и внимательно выслушав рекомендации врача по уменьшению количества сладкого, исключению из рациона готовых пакетированных соков, холодных чаев, газированных сладких напитков, которые он так любил, практически голосом мамы неожиданно для всех подытожил:

– Пожалуй, можно и пострадать без сладкого, чем так мучиться потом! А зубы я теперь три раза в день буду чистить! – своей недетской рассудительностью удивив врача и собственную мать.