Вдруг в ночи кто-то громко и неистово заревел. Потом стало понятно – это верблюд. И тут же залаяли караванные собаки. Обычно по ночам верблюды и собаки каравана вели себя спокойно, а сейчас, видно, волки подобрались близко. Все игравшие в кости и тот, кто не спал, тут же, взяв в руки факелы, бросились туда, откуда доносился рев. Когда прибежали к месту, где ревели верблюды, все стихло. Обойдя вокруг, обнаружили в двадцати шагах волчьи следы. На обратном пути почти все игроки ворчали, что сорвали им игру и о потерянном куше. Мартик и Шукур-ака молча вернулись к своему костру.

Когда в очередной раз Мурад очнулся – голова болела меньше, но нога ныла. Чувствовалось, что она распухла. Значит, он терял сознание. Сколько же проспал? Глянул на часы, на календаре 27 число. Это значит – пошли третьи сутки. Надо же. Никогда столько не спал. Попробовал дотянуться до лодыжки, с первого раза не получилось, боль была, но не резкая – тупая. Попробовал согнуть ногу в колене – с болью удалось. Это уже хорошо. Значит, колено не повреждено. С трудом высвободил ногу из тряпичного сапога. Собрал под собой влажной вязкой глины и, приложив, крепко обмотал. Глина стянет и к утру опухоль частично сойдет, боль уменьшится. Наверху уже смеркалось, появились звезды. Из глубины колодца они казались крупнее. Бедуины, жившие в пустыне когда-то, считали, что боги – это звезды; вот сколько на небе звезд – столько богов, и каждый выбирал и молился своей звезде. Мурад не был бедуином-язычником. Он и неистово верующим мусульманином себя не считал, как некоторые из его знакомых, особенно в последние годы, просто не противился близким: отдавая дань уважения обычаям, присутствовал на некоторых ритуальных мероприятиях, традиционных для его народа. Кто он такой, чтоб утверждать – есть бог или нет. Тысячелетиями все религии призывали к вере. И люди верили – это было им опорой, так как в непонятных ситуациях считали – Бог разберется, Бог поможет. Вера в Бога и надежда помощи, или даже убеждение «что так угодно Богу», – помогали жить.

Что-то на сложные темы потянуло. Точно пост шоковое одиночество. И все же на уровне подсознания Мурад считал себя в определенном смысле поклонником неба, точнее, «Звездопоклонником». А иначе почему он по ночам, в пустыне, часами не просто любовался звездами, а как будто жил там. Чувствовал, что от них к нему исходит какая-то сила. И где бы он ни был, его тянуло именно в пустыню, где небо нависало – протяни руки и дотянешься. Он торопился вернуться сюда, а вернувшись, ждал ночи. Это сильно развилось у него в последние годы. Вот теперь «смотри – не хочу»: и время есть, и звезды над ним. Мурад думал, сколько загадок скрывает звездное небо. Он не увлекался астрономией. Однако, по мере появляющейся информации, иногда успевал почитать. И знал, что вселенная расширяется. А с какой скоростью?

Как-то на глаза попалась брошюра, в ней писали о физико-математических исследованиях вселенной. Барионово вещество (это все, что взаимодействует с электромагнитным полем и относится к семейству элементарных частиц); противоположностью этому является темная материя (форма материи, которая не испускает электромагнитные излучения, не взаимодействует с ним. Прямое наблюдение этой материи невозможно, а только создаваемым ею гравитационным эффектом – определяется ее присутствие). Темная энергия (вид энергии, введенный в математическую модель вселенной для объяснения наблюдаемого ее расширения с ускорением). Эти три понятия – являются основными для изучения космологии и других законов движения многочисленных галактик во вселенной. А для изучения нашей галактики американцы лет пятнадцать назад запустили космические аппараты: «Вояджер-1» и «Вояджер-2». По заметкам в прессе знал, что задача «Вояджера» была – пролететь Солнечную систему и когда-нибудь выйти из неё. Мурад знал, что в космические аппараты заложены золотые пластины с данными о землянах. В том числе анатомическое строение животных, человека и биохимическое строение молекулы – ДНК. Звездное небо хранило и загадки прошлого. Мысли о золотой пластине напомнили Мураду историю о пудренице, которую он подарил Тане. После третьего курса Мурад на поезде возвращался в Ленинград с практики. И на какой-то станции странный пожилой мужчина предложил ему купить пудреницу со словами: «Прошу, недорого возьмите. Хороший подарок будет даме, не пожалеете». Мурад почему-то пожалел мужчину – купил, потом, приехав в Ленинград, убрал на полку и забыл про неё.