- Я хочу поехать с Максимом Аркадьевичем, сегодня, - заявила Мультяшка, как только вошла Целестина.
- Но…
- Я не могу! Не хочу быть здесь завтра, понимаешь?
Целестина посмотрела на Максима, тот отрицательно качнул головой и отвернулся к окну.
- Выйди, пожалуйста, девочка, - услышал, как прошептала Целестина, и тихие шаги из комнаты. - Максим, думаю, это хорошая идея.
- Вот как?
- Да. Во-первых, Мира действительно плохо переносит… этот день, - нервно вздохнула, – а во-вторых, ты убедишься, что у неё нет проблем, о которых мы говорили вчера.
- Или наоборот, мне представится случай познакомиться со всеми её проблемами разом, один на один. Я даже не уверен, что могу наладить с ней коммуникацию.
- Максим! Не надо ничего налаживать, Мира здорова, адекватна и дееспособна. Ты сам убедишься в этом.
- Всё, что делаю в эти дни, так убеждаюсь в её адекватности, дееспособности и здоровье, - отвернулся. – У меня есть дела, которые я должен уладить без её глаз, понимаешь? – проговорил с нажимом.
- Ты говорил, что у тебя нет обязательств.
- Нет, обязательств нет. Но, в отличие от Миры, я не страдаю сексуальной абстиненцией, так что, естественно, у меня есть дела, которые я должен уладить, прежде чем связать себя узами брака.
- Думаю, это возможно решить, вряд ли Мира тебе может помешать в этом вопросе.
- Билеты? – Он уже понял, что возьмёт зефирное недоразумение с собой, и помоги ему боже пережить дни до свадьбы и вечность после.
- Это не проблема, самолёт Сильвестра к вашим услугам.
- А что скажет сам Сильвестр Прохорович?
- Это я возьму на себя. Мира, девочка, - позвала громко. – Ты можешь собирать вещи, Максим Аркадьевич возьмёт тебя, если ты пообещаешь вести себя хорошо, - улыбнулась, даже мягко. Для Целестины мягко.
- Я буду хорошей девочкой, - тут Мультяшка засияла и подмигнула Максиму. Он нервно провёл по волосам. Это карамельно-розовое недоразумение убьёт его…
Через три часа Максим Аркадьевич поднялся на борт частного самолёта и уселся за стол перед иллюминатором. На два пассажира было три бортпроводника: одна женщина средних лет и два молодых парня. Женщина приветливо улыбалась, предложила воды, сообщила, что поесть можно после взлёта, перечислила меню, как в добротном ресторане, ничего вычурного не было, как и на столе самого хозяина самолёта. Так же, после взлёта, можно будет пройти в комнату отдыха и воспользоваться уборной.
Комфорт, сдержанные цвета отделки, бежевый и цвет слоновой кости, дерево. Стюардесса в форменной одежде приглушённого синего, в юбке до середины колена, хорошо сложенная, но далёкая от форм модели. Всё степенно, ничего вычурного, если не считать самого факта наличия собственного самолёта.
Капитан, мужчина лет сорока пяти, вышел и представился Максиму Аркадьевичу Сергеем Петровичем Смирновым. Мультяшке же улыбнулся, как давней знакомой, и с готовностью приобнял за плечи, дружески потёр плечо, та ему что-то прошептала на ухо, брови капитана поползли вверх, но он быстро взял себя в руки и улыбнулся ещё раз.
После взлёта Мира попросила шампанское и томатный сок, достала из отсека тапочки-носки из натуральной шерсти, в форме овечек, поболтала ногами, как дошкольница, уселась удобней и уставилась в книгу, не проронив ни слова за несколько часов полёта, обращаясь только к персоналу, при этом неизменно вежливо и с улыбкой.
До квартиры Максима их сопровождала охрана, начальник службы собственной безопасности сообщил перед отлётом, что их будут встречать ребята, обычно работающие в головном офисе, где работал сам Максим Аркадьевич, обходившийся до этого дня без подобной чести. Машина охраны маячила в зеркале заднего вида в служебном автомобиле, который встречал счастливую пару будущих молодожёнов.