– Неужели ты думаешь, что падре Себастьян – святой? – удивился Жером. – Всем известно о его пристрастии к красивым молодым женщинам.

– Известно, что вы, катары, всегда возводите напраслину на католиков, – сказал Жиральд.

– Падре Себастьян ещё хорошо обошёлся с Оливией. Видно, он лелеет надежду, что полюбовно овладеет ею, – вступил в разговор Этьен.

– В общем, я собираюсь отыскать тот монастырь, где томится Оливия, а для этого мне надо переговорить с падре Себастьяном. Кстати, знайте, что Себастьян только временно замещает кюре в Монтэгле. На самом деле он носит сан не ниже епископа и часто бывает в Риме, припадая к ногам Папы, – поведал Жером.

– Неужели только желание пообщаться с падре Себастьяном привело тебя в наши края? – спросил Жиральд.

– А про остальное не надо никому знать, – уклончиво ответил Жером.

– Ладно, сын. Забудем всё, что я тут наговорил. У меня уже спал жар. Да и горло уже не так болит. Вроде мне и вправду полегчало. Твой друг мне помог. Он хороший лекарь, – признался Жиральд.

– Я должен помогать людям, – сказал Этьен.

– Может, всё-таки, выпьете вина, молодые люди? – предложил Жральд.

– Спасибо, но мы пьём только вино, сильно разбавленное водой, и то, только когда простудимся, а сейчас мы здоровы, – отказался Жером.

– Не пойму, зачем надо портить вино, разбавляя его водой, и чем доброе вино может навредить человеку? – ворчливо произнёс Жиральд.

– Мало того, что к пьяному человеку приходят бесы, так вино ещё развязывает язык, – ответил Жером.

– Человека, выпившего кружку доброго вина, посещают добрые ангелы, а вовсе не бесы! – воскликнул Жиральд и добавил:

– А вот насчёт того, что вино может развязать язык лучше любых раскалённых щипцов, это уже давно всем известно.

– Вот потому мы и не станем пить вино, – сказал Жером.

– Но разве человеку, в голове которого есть только благородные и чистые помыслы, стоит опасаться, что, выпив вина, он станет более красноречив? – спросил хозяин, взглянув на старшего сына.

– Мы уже сыты, – спокойно произнёс Жером. – Нам надо отдохнуть.

– Ты будешь спать в своей комнате, Жером, а Этьену найдётся место в комнате под крышей, – сказала Аннет.

Жиральд попытался подняться с постели.

– Тебе не стоит вставать, – остановила его супруга.

– Дай мне вина, Аннет! – потребовал Жиральд, усаживаясь на кровати.

Винодел прислонился спиной к стене и закрыл глаза. Аннет налила из кувшина вино в кружку. Тут Этьен достал из кармана полотняный мешочек.

– Больному сейчас надо уснуть, – сказал Этьен и, развязав мешочек, высыпал в кружку белый порошок.

Аннет поднесла кружку мужу.

– Выпей и ложись! – сказала женщина.

Жиральд встрепенулся, приоткрыл глаза и, приняв из рук Аннет кружку, залпом выпил вино.

– Я не собираюсь спать, – мотнул головой Жиральд, передавая опорожнённую кружку супруге. – Мне интересно побеседовать с молодыми людьми.

Язык у Жиральда начал заплетаться. Вскоре он повалился на бок и захрапел.

– Хорошее у тебя снадобье, лекарь. Им давно надо было угостить Жиральда, – улыбнувшись, сказала Аннет.

– Может, ещё немного поговорим? – с надеждой спросил Грегуар, заинтересовавшись рассказами старшего брата.

– Нет. Я слишком устал, – ответил Жером.

Грегуар направился в свою комнату и, не раздеваясь, лёг на кровать. Ему не спалось. Ливень не прекращался. Грегуар лежал и прислушивался к завываниям ветра и шуму проливного дождя. Потом ему надоело лежать. Он встал и направился к старшему брату. Впервые за долгие годы Жером ночевал в своей комнате, пустовавшей долгие годы. Грегуар отворил заскрипевшую дверь.

– Ты не спишь, Жером? – прошептал Грегуар.