– Будь здрав, мой муж.

Владимир покосился на нее, и Рогнеде показалось, что его глаза вспыхнули злым огнем.

– Ночевать буду у тебя, – буркнул Владимир и прошел в терем.

Вслед за ним в терем пошли бояре. Проходя мимо княгини, они с почтением приветствовали ее. Приветствуя княгиню, некоторые не скрывали насмешливого выражения лица, в глазах же других читалось сочувствие.

С Владимиром приехали Изяслав и Ярослав, которые, как старшие дети, обязаны были участвовать в делах отца.

Ярослав мимоходом мазнул мать губами по щеке.

А Изяслав, пока бояре входили в терем, давал указания насчет коня, поэтому на крыльцо поднялся последним. Проходя мимо матери, он задержался на мгновение и, опасливо оглянувшись, поинтересовался:

– Как живешь, мама? Здорова ли?

– Здорова, – проговорила Рогнеда.

– Мама, будь осторожна! – шепнул Изяслав, шевеля одними губами, и поторопился зайти в терем.

Не поняв предупреждения сына, Рогнеда ушла в свои комнаты.

Вечер оказался шумным – Владимир с дружинниками бражничал, как всегда, не соблюдая никаких приличий. Ревели испуганным кабаньим стадом пьяные мужские голоса. Кричали и рыдали женщины, точно попавшие в волчью пасть овцы.

Закрывшись в своей комнате, Рогнеда невольно вздрагивала от криков – перед ее глазами снова вставали картины того жуткого дня, когда Владимир со звериной жестокостью переломил ее судьбу. Рогнеда искренне хотела бы забыть все, что связано было с тем днем, но чем больше она пыталась сделать это, тем больше в ее душе разжигался огонь мести.

Месть – священна. Пока мертвые не отмщены, живые покоя не имеют…

К наступлению ночи в комнате было все готово – слуги накрыли стол, застлали постель. Комнату освещал слабый свет свечи.