– У меня в отделе рюкзак.

– Он уже на проходной, мы вернём Вам ваши вещи.

Приехав домой и немного успокоившись, Марк вполне осознал произошедшее. Планы рухнули в один момент. Всё. Свершившийся факт.

Марк возвращался к разговору с начальником и не видел возможности принять предложение. Если отдать своё одному, потом другому, что себе останется? И это для Марка было невыносимо. Да, формула жидкого мыла принадлежит Корпорации. С этим Марк согласен. Но он не может принять, что в строке «автор» будет стоять фамилия Артура. Он не жадный; здесь другое. Он не способен отдавать своё. Пусть заберут формулу, но пусть признают его авторство. И Марк решил, что докажет своё авторство и восстановит справедливость.

Марк зажёг газовую плиту, поставил на неё чайник, погрузился в свои мысли. Сидел, уставившись в одну точку. А кипящий чайник едва не подпрыгивал на плите. Наконец Марк встал, выключил чайник, выбрал самую большую кружку. Насыпал ложку заварки, но забыл налить кипяток. Так и сидел, держа в крупных ладонях большую пустую чашку.

Корпорация давала лучшие возможности для профессионального развития. Таких бюджетов на исследования, на обучение не бывает ни в одном университете страны. Марк, конечно, читал про Менделеева и про козни современников, но сейчас казалось, что Дмитрию Ивановичу было проще.

Марк убеждён в правильности своего решения. Он обязан отстаивать свою собственность. В данном случае собственность – авторство разработки. Ни при каких обстоятельствах нельзя соглашаться на кражу. А как следует понимать предложение Артура? Кража. И поощрять или соглашаться на кражу недопустимо.

– Это – моё, – тихо сказал Марк. Это означало: Марк не постоит за ценой и не отдаст принадлежащее ему. Такой он человек.

Марк не знал, что он чувствует по поводу увольнения. Ему всегда было тяжело осознать свои чувства. Временами, когда в его присутствии люди говорили, что их переполняет радость, или сжигает страсть, или что-то подобное, Марк думал, что это такая форма речи. Ну, так принято говорить, и люди говорят. Сам же Марк такого не чувствовал. Он всегда был спокоен, собран, уравновешен. Из всех чувств Марк верил в реальность чувства юмора. Он замечал забавное и весёлое и даже иногда шутил сам. Остальное – выдумки поэтов и романистов, которым иначе не о чем писать. Никита и Злата сказали, что огорчены из-за увольнения. Так и сказали: «Нам жаль». Что такое «жаль»? «Надо будет как-нибудь выяснить», – подумал Марк.

Случись Марку облекать в слова своё нынешнее состояние, он сказал бы: «Справедливость должна быть восстановлена». Снова ни слова о чувствах; только то, что должно быть сделано. Хотя иногда Марку казалось, что у него есть чувства. Просто он не привык их проявлять публично. Он не знал, как правильно выражать чувства словами. Девушки, с которыми Марк оставался наедине, удивлялись, настолько Марк холодный и чёрствый. Да, комплименты не его жанр, тут уж ничего не поделаешь.

Марк снова подумал про случившееся. Предложи Артур снова сделать выбор: соавторство или увольнение – Марк снова не отдаст своё. Он не претендовал на формулу жидкого мыла, он настаивал на авторстве. «Это – моё».

У Марка немного друзей. Он поддерживает отношения с ребятами из группы. Даже с некоторыми одноклассниками раз в три года созванивается. Может быть, Марк чаще посещал бы тусовки и вечеринки, не будь там смертельно скучно. Присутствующие снова будут говорить, что они купили, кого они видели, что они слышали. Вот химия, работа действительно вдохновляли Марка. Желание создать нечто такое, что люди запомнят его. Вот это да, будет очень здорово.