– Деньги получите в кассе, – пояснила Эллис, не поднимая взгляда от бумаг, – касса работает с десяти.

– Надеюсь, этих денег хватит на аренду дома в городе, – тяжело вздохнув, сказала Аника, – ну, или хотя бы комнаты.

– Вы можете арендовать номер в гостинице «Девять мёртвых старух», – посоветовала ей Эллис, – мне как-то довелось по долгу службы провести там ночь. Мне там понравилось и цены приемлемые. Вы знаете где – это?

– Да. Спасибо. И сколько же стоит аренда на сутки?

– От восьми до ста сенити в сутки.

– А моё жалование?

– На первоначальном этапе вам не будут выдаваться слишком сложные задания, так что от ста до тысячи сенити – за задание.

– Ого. Это много.

– Пойдём, я покажу тебе, где касса, – сказал вошедший в кабинет без стука Арни, – потом заскочим в мастерскую – узнаем, как там идут дела с ремонтом робопса.

Забрав обещанную награду, они отправились на вездеходе к бухте, где находился синий катер. В корпусе передней части зияла пробоина, из которой выпирали стальные прутья. Синяя краска с его обшивки почти осыпалась. Лесенка с палубы вела в пятиугольную рубку и на её крышу, где находились прожекторы и подзорная труба на поворотной треноге. Они поднялись на палубу, ограждённую невысоким бортиком, где Норд, сменивший Дика, уже обучал новым командам Луксора. Аника присела на корточки погладила пса по гладкой короткой шёрстке. Норд вручил ей идентификационную карту от робота, и тот за долю секунды считал её отпечатки и сохранил в своей памяти биометрическую информацию своего нового хозяина.

– Это что – мне?! – Радостным голосом воскликнула девушка.

– Да, но я должен предупредить, – ответил Норд, – память пса сильно повреждена, и в системе могут возникнуть сбои.

– Да, ничего страшного, – улыбнувшись сказала Аники, – надеюсь, он не броситься на меня?

– О, нет! Нет! Это – не боевой робот, а поисково-спасательный.

– Мне кажется, что пёс что-то почуял, – нахмурившись, заметила Аника, – пойдёмте за ним, посмотрим что там, за тем мысом?

– Вы идите, а мне нельзя покидать пост, – ответил Норд, – удачи.

Аника и Арни побежали вслед за псом. Справа над ними величественно нависала чёрная гранитная скала, опутанная канатными дорогами и изрытая трещинами, в которых устроили свои гнёзда чайки и летучие мыши, а слева растянулись ряды рыбацких саванных домиков, крепящихся сваями ко дну бухты. Робопёс привёл к третьему рукаву бухты, где находилась лодочная, защищённая каменными молами от ветра и волн. На выдвинутой в море части горел сигнальный огонь. Между баркасами и яхтами покачивались на воде понтонные пирсы. Ржавые балластные бочки под их весом скрежетали и вздрагивали.

Сторожка лодочника находилась на одной из таких плавучих площадок, а вокруг – ни одной живой души, только едва слышный храп доносился из гамака, растянутого на веранде. Из динамиков радиоприёмника в сторожке, словно из глубин океана, лилась красивая спокойная мелодия, напомнившая Анике о родном доме. В цветущем винограднике она впервые услышала эту композицию. Сама радиостанция находилась под куполом маяка. Кое-какие пластинки, неизвестно как, удалось сохранить после великого потопа. В основном – классическая музыка и парочка альбомов никому неизвестных ныне рок-групп.

Луксор тем временем пролез через дыру под забором, который начинался на берегу, а продолжался на искусственных дамбах, отлитых из песка, цемента и натурального камня. Пёс привёл их к пирсу под номером девять, где стоял большой парусный фрегат, корабль первого ранга, перевозивший ранее пассажиров с одного острова на другой. Из-за запрета на выход в море, сейчас все судна простаивали на лодочной, а семьи мореплавателей жили за счёт компенсаций, выплачиваемых за простой королевством. Робот лёг на самом конце плавучего моста и положил голову на лапу.