– Эдвин очень своеобразный молодой человек, – сказала Анника. – Если он не вызывает восторга, значит, с тобой что-то не так. Ты не думал обзавестись детьми, Бекстрём?

– Нет, – ответил Бекстрём, поднялся рывком и покачал головой. – Мне трудно с ними.

Они сидели в наименьшей совещательной комнате отдела, Бекстрём на своем обычном месте с торца стола, а поскольку их было всего шесть человек, места хватило с лихвой. Анника Карлссон раздала все имевшиеся исходные материалы, каждому свою пластиковую папку с десятком листков, и, закончив с этим, кивнула шефу, прежде чем села напротив него.

– Я рад приветствовать вас всех, – сказал Бекстрём с дружелюбной миной. – Как вы видите из составленного Анникой заявления, мы будем рассматривать все это, по крайней мере пока, как убийство. История может получиться достаточно сложной, если нам не удастся идентифицировать того, о ком, собственно, идет речь. Я думаю, ты начнешь, Фернандес, – продолжил он и кивнул их эксперту. – Ты готов предложить нам какую-нибудь путеводную нить?

«Идиот на идиоте, – подумал он, – и единственное утешение в том, что они значительно хуже, чем в обычном случае. Утка Карлссон, которая на каждое слово готова огрызнуться, наш собственный чилиец, Чико Фернандес, уж точно не семи пядей во лбу, инспектор Ян Стигсон из Даларны, наверняка из какого-нибудь города-побратима Вальпараисо, а в остальном полный идиот. Единственное утешение, что бывает и хуже».

Правда, на этот раз их собственный финик Тойвонен, шеф всего бедствия, окружавшего Бекстрёма, на всякий случай навязал им двух молодых инвалидов из отдела правопорядка, в настоящее время вместо их обычной деятельности на улицах занимавшихся всякой мелочовкой внутри здания из-за полученных на службе травм. Женщину двадцати пяти лет, блондинку с коротко подстриженными волосами, хорошо тренированную, без признаков обычных женских форм, добравшуюся до своего стула на одной ноге с помощью двух костылей. И ее коллегу мужского пола. Он был такого же возраста, как она, и напоминал участника реалити-шоу «Отель Парадиз» и, конечно, сильно хромал, но обошелся лишь одним костылем.

«Лучше не придумаешь», – подумал Бекстрём и кивнул Фернандесу.

– Начинай, пожалуйста! Мы же собираемся сидеть здесь весь день.

– Мне кажется, присоединившиеся к нам коллеги могли бы представиться, прежде чем Чико начнет, – возразила Анника Карлссон, кивнув блондинке с костылями.

«Ну конечно, разве ты можешь не встрять». – Бекстрём с трудом сдержал тяжелый вздох.

– Меня зовут Кристин Олссон. Олссон, с двумя «с», – сообщила блондинка и улыбнулась Бекстрёму. – Мое обычное рабочее место в патрульных машинах.

«Олссон с двумя «с». Вот так новость, словно от этого все должны визжать от восторга».

– Если вас интересует, как это случилось, – продолжила она и подняла один из своих костылей, – повредила ногу на футбольном матче против коллег из Сёдерорта в понедельник. Правда, разгромили их со счетом пять – два, так что с этим все нормально. И я вполне могу сидеть за компьютером.

«Ну, просто сидеть у тебя вряд ли получится, – решил Бекстрём. – Для тебя уж точно хватит работы».

– А с тобой что произошло? – спросил он у ее коллеги мужского пола. – Играл во флорбол или во что-то другое?

– Нет, – ответил тот, – утихомиривал хулигана. Случайно вывихнул ногу. Шефу едва ли это будет интересно.

– Он сейчас сидит в кутузке? – спросил Бекстрём.

– Скорее лежит, в тюремной больнице, – уточнил его собеседник.

– Блестяще, – сказал Бекстрём. – И как тебя зовут?

«Рано или поздно, – подумал он, – должен ведь был появиться кто-то, на кого можно надеяться».