Поодаль, у въезда в лагерь, с автоматом на плече прохаживался дневальный; через полчаса его должны были сменить, и он уже предвкушал постельный отдых до самого обеда. Ночёвка кивнул дневальному и сел на лавочку. Медленно потянулся, покрутил головой, разминая шею, и закурил, с наслаждением сделав первую затяжку. Небо было ясным, беззаботно щебетали птицы, природа жила своей размеренной жизнью, и ничто её пока не тревожило. Воздух ещё не успел нагреться, пахло свежестью, а тишину нарушало только пение птиц. Сергей ценил эти утренние минуты, когда можно покурить в одиночестве, включить мозги и подумать о планах на день.

Подъём в лагере – в 6:00, всё как в настоящей армии. Через сорок минут батальон будет на ногах, и после зарядки и завтрака учебный процесс возобновится: рытьё окопов, строительство блиндажей, сборка-разборка автомата, теоретическая подготовка и прочие азы военной службы. На тот момент лагерь Мозгового уже насчитывал до трёхсот бойцов.

77-й был командиром учебной роты. За плечами – опыт службы в спецназе Десантно-штурмовой бригады в Кременчуке (Полтавская область). До войны Ночёвка работал в Москве строителем, занимался озеленением. Когда началось восстание в Луганске, приехал туда и принял участие в событиях начала апреля. После перелома ситуации в пользу ополчения Сергей поехал в Москву, чтобы завершить рабочие дела, а 7 мая снова вернулся на Донбасс – и через две недели уже был одним из командиров в подразделении Мозгового.

Бойцы в лагере чувствовали себя достаточно расслабленно. Боёв не было, солдаты тренировались и изучали военное дело. Всё напоминало обыкновенную армейскую службу.

Так не могло продолжаться вечно. Всё изменилось в половину шестого утра, 27 мая 2014 года.

Беззаботный утренний перекур 77-го прервал гул самолёта. Звук с каждой секундой нарастал. Ночёвка понял, что именно сейчас, в этот момент, для него и для всех солдат лагеря война начинается по-настоящему.

– Воздух! Воздух! – заорал во всю глотку дневальный и бросился к окопам.

Из-за деревьев показались два самолета Су-25. Шли низко, не выше двухсот метров. Просвистели над лагерем и ушли на восток. Ночёвка вскочил с лавки и заворожённо проводил бомбардировщики взглядом. Сердце бешено колотилось, в горле пересохло. Секунд через двадцать «Сушки» развернулись. 77-ой всё понял и со всех ног бросился к линии окопов. Туда же рванули бойцы лагеря – им хватило минуты, чтобы вскочить, кое-как одеться и покинуть казармы. Многие бежали раздетыми, натянув на босу ногу берцы.

Во время второго захода началась бомбёжка. Один самолёт сбросил бомбу в озеро рядом с лагерем. Позже ополченцы пришли к выводу, что это было добровольным решением пилота, чтобы не уничтожать людей. Вторая «Сушка» выпустила несколько кассетных боеприпасов по лагерю и лесопосадке вокруг. Самолёты скрылись и больше не возвращались.

Часть строений и уличной инфраструктуры лагеря было разрушено. Деревья как будто бритвой посрезало. Ополченцам сказочно повезло – благодаря тому, что большинство укрылись в окопах и разбежались по сторонам, никто не погиб. Только один боец был тяжело ранен – оторвало ступню.

Украинские лётчики поспешили доложить командованию, что лагерь полностью уничтожен. Эту информацию на Украине восприняли с восторгом. Киевские СМИ сообщили об уничтожении «российской военной базы» и многочисленных жертвах «оккупантов». Министр внутренних дел Украины Арсен Аваков на своей странице в Фейсбуке написал:

Скриншот со страницы Алексея Мозгового в Одноклассниках

Комендантом лагеря был заместитель Мозгового Алексей Фомин из Одессы. Но накануне он куда-то срочно выехал. Сам Мозговой 27 мая ночевал в лагере, в небольшом кирпичном домике, где оборудовал себе кабинет. В эту ночь он допоздна работал, поэтому заснул прямо на диване в кабинете, не добравшись до спальни. Возможно, это спасло ему жизнь. Спальня попала под обстрел и была наполовину разрушена.