– Все могло кончиться кровью и дыркой в вашем животе, и вам ничего не удалось бы узнать.

– Но я все же кое-что узнал.

– Прямо скажем, немного. Судно справа, слева. Так какое же из них?

– Сначала он сказал – справа.

– Это как смотреть. Со стороны пирса или в противоположном направлении.

– Очевидно, непосредственно с того места, которое он занимал. Значит, справа. «Санта-Тереза». Итак, она должна взойти на борт итальянца. У меня достаточно времени для того, чтобы найти ее, прежде чем она получит сигнал идти на судно. Женщина наверняка находится где-то в доках, в пределах досягаемости.

– Я не уверен, – сказал владелец «Тритона», покачивая головой. – Наш мул заявил вполне определенно: капитан был «un marinaio superiore». «Il migliore». Что значит – самый лучший, великий моряк. Капитан же «Терезы» – усталый, битый жизнью торговец. Он никогда не ходит дальше Марселя.

– Что за люди расположились за столиком у стены? – спросил Майкл. Его голос был едва слышен за гвалтом зала. – Не поворачивайте голову, просто скосите глаза. Кто они?

– Я не знаю их имен.

– Так все же, кто они?

– Итальянцы, – произнес хозяин «Тритона» упавшим голосом.

– Итак, «Санта-Тереза», – сказал Хейвелок, отсчитав несколько банкнот и спрятав пачку в карман. – Вы мне очень помогли, – продолжил он, – вот это – хозяину «Пингвина», а остальное – вам.

– Grazie.

– Prego.

– Я провожу вас до конца улицы, ведущей к порту. Мне все же не очень нравится ваша идея. Мы не знаем, говорила она с капитаном «Терезы» или с кем-то другим. Что-то здесь не сходится.

– Теория вероятности утверждает противное. Это «Тереза». Пошли.

Узкая улочка казалась очень тихой после громогласного рева кафе. Ничем не прикрытые электрические лампы над дверями домов слабо светились в ореоле тумана, а отполированные столетиями булыжники мостовой скрадывали звук шагов. Впереди, не очень далеко, в сиянии фонарей вдоль линии причалов бежало шоссе. Боковая улица, по которой они шли, из-за темноты казалась туннелем. Хейвелок напрягал слух и зрение, стараясь не пропустить таящейся в тени опасности.

– Тихо! – прошептал итальянец. – Кто-то прячется в нише дверей слева. Вы вооружены?

– Нет. У меня просто не было времени…

– Тогда – быстро! – Владелец «Тритона» неожиданно бросился бежать. Он промчался мимо подъезда, из тени которого возникла фигура человека с вытянутыми вперед руками. Он явно пытался перехватить бегущего. Но в руках у него не было ни револьвера, ни ножа и вообще никакого оружия.

Хейвелок несколькими огромными скачками приблизился к противнику, но, чуть не дойдя до него, повернулся и нырнул в тень домов на противоположной стороне улицы. Человек бросился за ним. Майкл еще раз развернулся, и его правая нога врезалась в пах врага. Захватив лацканы пиджака противника и удерживая его в вертикальном положении, Хейвелок развернулся в третий раз и с силой воткнул лицо неизвестного в стену дома. Человек упал. Хейвелок нырнул следом, придавил левым коленом живот поверженного врага, а правой рукой, как клешней, вцепился в лицо, нажав пальцами на глаза.

– Deterse! Favor! Se Deus quizer! – прохрипел человек, схватившись за живот.

Майкл ничего не понял, кроме того, что говорил он по-португальски, это был человек из экипажа «Кристобаля». Майкл поднял его и прижал к едва освещенной стене, сразу узнав того самого матроса, который за столом в «Тритоне», произнес несколько слов по-английски.

– Если ты собирался совершить ограбление, приятель, то это была попытка с негодными средствами.

– Нет, синьор. Я хотел всего лишь поговорить, но без свидетелей. Вы мне заплатите, и я вам много расскажу. Только бы меня не увидели вместе с вами.