– А когда началась наша игра? Я что- то пропустила, кажется.

– Когда ты согласилась в воскресенье вечером, – подмигнул мне темно карим глазом Кир. – Что, кстати, тебя на это подвигло? Исаев не пожелал добрых снов, или перепутал твое имя с именем Скворцовой.

– Я согласилась, не для пустой болтовни с тобой, а для достижения результата, который мне интересен.

– Хорошо, будем работать на результат. Посмейся.

– Что? – не поняла я.

– Похихикай.

Я уставилась на Царева в немом вопросе, произнеся:

– Ты в своем уме вообще? Я что – дурочка, чтобы смеяться без причины?

– Хорошо, тогда обратим на себя внимание по-другому, – Царев поднял руку. – Извините, разрешите нам с моей соседкой выйти, у нее кровь из носа пошла, я провожу ее в медпункт, – обратился он к преподавателю. – Прикрой нос, кровь же капает. – Это уже шепотом, повернувшись ко мне. Я не осознанно поднесла руку к носу, потрогала его, потом осмотрела ладонь, крови не было. Но Царев уже поднимал меня за локоть, тянул к лестнице.

– Да, конечно, сходите вдвоем. – Обратился к нам педагог.

– Вера, что случилось, подскочил с места Ванька, давай я тебя провожу. – Вытаращил он на меня свои небесно-голубые глаза.

– Исаев, мы справимся, не волнуйся, – пригвоздил Царев его к месту тяжелым взглядом. – Пойдем, Верусик, покажешь мне, где медпункт у вас тут.

Мы вышли из аудитории, я убрала руку от носа и потеряла дар речи, а потом истерично рассмеялась. Кирилл начал смеяться со мной вместе, но сразу же осекся:

– Хорош ржать, что там не могла тихо посмеяться, подыграв мне, чтобы обратить на нас внимание своего Исаева?

– А ты что, не мог мне нормально объяснить? – Царев заслужил от меня толчок кулаком в плечо. – Что теперь будем делать? Что еще входит в твой идиотский план по завоеванию мира?

– Нормальный план, потом еще спасибо скажешь. Ты глаза Исаева видела?

– А как же! По пять рублей. Была бы монета больше по размеру, сравнила бы с ней.

– Если ты имеешь ввиду юбилейные пять рублей Советского периода 1987 года выпуска, то они по размеру самое то! – блеснул знаниями в нумизматике Царев, и я вспомнила пятирублевую «шайбу» из бабушкиной коллекции. Мы посмотрели друг на друга, как будто представляя Исаева, и покатились со смеху от, видимо, похожих картинок в наших головах.

– Пошли в магазин через заднюю дверь сгоняем, воды купим, в горле пересохло, – потрогал свою шею парень. А я обратила внимание на то, какая она у него мышечно-мощная. Верхняя часть тела у пловцов внушает уважение.

Прошмыгнув через дверь завхоза в задней части здания, мы перебежками через школьный двор, чтобы не попасться в окна учителям, выходящие на эту половин улицы, направились в магазин. Он был расположен в соседнем здании двухэтажного жилого дома. Обычный продуктовый маркет, который работал еще с основания нашей школы. Тут даже продавец была несменяемая. Сколько себя помню, за кассой всегда восседала грузная тетя Клава. Она либо была хозяйкой сего заведения, либо работала где – то еще. Потому, что иначе ее заработная плата сходилась бы к нулю или даже к минусу. Школьники, доходы которых превышали их расходы, просили у продавщицы в долг недостающих несколько рублей. А так как каждый день через магазинчик пробегала толпа таких кредиторов, то и долговая книга у тети Клавы уже была давно не первая в коллекции. Но женщина никогда не отказывала ребятам.

– Верочка, здравствуй! – радостно поприветствовала меня тетя Клава. – По моим подсчетам у вас сейчас должен быть первый урок. Прогуливаешь? И где же твой вечный спутник Ванюша?

Мне даже как то стало неудобно перед Царевым. А если бы он действительно был моим парнем, а меня всегда с Ванькой ассоциируют. Но это и не удивительно – мы с ним постоянно вместе, за исключением, правда, последнего времени.