Лось достает из кармана пакет полиэтиленовый с кокосом[19], граммов на двадцать (я в шоке: откуда у него?!), и говорит портье:

– Пойдет?

Этот в лице изменился, залебезил, раскланялся и в какой-то боковой номер заталкивает:

– Вот сюда, пожалуйста…

Заходим. Я осматриваюсь, пока Лось этому кренделю кокс отсыпает, вижу, что номер из дорогих: площадь метров тридцать пять, потолки скошенные (мансарда) метров пять высотой, куча диванов, телеки на стенах, правда, какое-то все очень затасканное и потертое.

Портье вышел, мы осматриваемся, говорим о чем-то. Через несколько минут возвращается: улыбка до ушей, нос весь белый и за собой зовет:

– Пойдемте, покажу, где я живу!

Мы за ним – ведет нас через бар, больше на охотничий клуб похожий: везде бараньи и козьи бошки на стенах очучеленные и чучела козлов стоят с глазами стеклянными. У стойки молодежь какая-то трется, цветные преимущественно: с коктейлями, с сигарами – хохочут, не унимаются. Мы бар миновали – в коридоре оказались.

Портье дверь в номер открывает: там вообще суперлюкс! Все блестит-сияет, плазменная панель в человеческий рост, и углы у нее внутрь загнуты зачем-то. Он на телек показывает, мол, это я сам купил – хвастается. На экране клип какой-то непонятный, но по аудиодорожке ясно – рэп на русском, причем «правый».

Меня из раздумий Лось вывел: локтем толкает и в сторону окна показывает. Номер-то метров семьдесят, всякими креслами-глобусами набитый, и я сразу не заметил, что у окошка два типа стоят: один такой же, как наш провожатый, только молодой, а второй – четкий негр, постарше. Они увидели, что мы смотрим, и засмущались. Мы подходим, а у них вообще испуг на лицах проступил – видно, что мы их застукали за чем-то нехорошим. Смотрю: молодой что-то за спину прячет. Думаю: наверное, гады кокос наш нюхают. За руку беру его, а в ней два пакета – один с какими-то овсяными хлопьями, а второй тоже с хлопьями, только ярко-зелеными.

Тут портье вмешался:

– Это не то, что вы подумали.

И земляк его башкой закивал, виновато улыбаясь, хотя видно, что по-русски не говорит, и пакетами над аквариумом большущим потряс, типа, корм для рыбок. Я смотрю – вся фауна в аквариуме искусственная и головой покачал, мол, нехорошо врать. Тут старший вмешался и на чисто русском, но на какой-то торговый манер (причем и одет как торгаш с овощебазы – пиджак шерстяной, штаны спортивные, туфли модельные) говорит:

– Брат, давай договоримся, а.

Я фильм «Брат» вспомнил – сцену в трамвае и хотел коронной фразой «торгаша» сразить, но понял, что все равно не поймет – молчу.

Этот видит, что диалог не получается и давай по карманам своим шарить: достает скомканные пятитысячные, тысячные и мне сует. Причем так нелепо: нашел – отдал, все по одной. Неприлично, конечно, с черными дела иметь, но деньги-то нужны. Отдал он мне в общей сложности двадцать одну тысячу. Я хотел спросить, откуда у него рубли, но решил свою некомпетентность не проявлять – наши «гости» тоже с долларами ходят и ничего.

Мы на выход, этот за нами:

– Ну, нету проблем, а?

Я, говорю, мол, нет, и чего-то мне жалко его стало: вот жизнь – впалился и первому встречному всю выручку отдал. Хлопаю его по плечу:

– Когда к нам-то приедешь?

Он так расстроено отвечает:

– Нам к вам нельзя, опасно.

Я на плазму показываю:

– Купим тебе штаны спортивные новые, будешь, вон, рэп читать. Чернокожему – самое то!

Этот приободрился и больше духом не падал.

Через бар той же дорогой идем – там все разгромлено, паника. Мы спрашиваем:

– Чего случилось-то?

Видим кровища на полу. Баба какая-то всхлипывает:

– Десантники.