На следующий день я проснулся рано утром и, пока все спали, вышел из дома, добрался до почтового ящика на краю деревни и отправил маме письмо.

Я был уверен, что мама обязательно меня найдет, поэтому в письме указал мой новый адрес. Себе я пообещал, что до встречи с мамой буду каждую ночь писать ей письма, а утром отправлять.

Когда я вернулся, завершив свое важное дело, дедушка сидел на веранде перед домом. Он посмотрел на меня и спросил:

– Тончжун, это ты?

Госпожа Нам тоже услышала этот вопрос и замерла, прекратив стирать.

По тому, как дедушка не обращал внимания на ее реакцию, было понятно, что он задавал этот вопрос, не понимая реальности. Бывали случаи, когда сознание возвращалось к нему, но чаще всего своими необдуманными словами и поступками он доставлял немало хлопот и переживаний. То же самое случилось и в этот раз. Я сделал вид, что не услышал, прошел мимо и отправился в свою комнату. Тончжун, о котором говорил дедушка, был младшим братом Тончжу. Он умер еще в младенчестве.

– Даже не знаю, как об этом рассказывать, все тело дрожит…

В первый день после моего усыновления госпожа Нам рассказала о первом убийстве, совершенном ее дочерью. Когда той было восемь лет, она убила своего младшего брата. До этого Тончжу тоже совершала странные поступки. Будучи маленькой пятилетней девочкой, она каждый день ловила насекомых, а на следующее утро убивала их. А однажды насыпала какие-то химикаты в лужицу с головастиками, разом уничтожив всех.

И родители, и тогда еще здоровый дедушка верили, что это всего лишь детские шалости. Хотя, скорее всего, они просто хотели верить в это.

Но потом случилось самое страшное. Сложно сказать, что послужило причиной. Может, просто злой рок, а может, естественный исход событий в доме, где живет сумасшедший.

В тот год, когда Тончжу исполнилось восемь лет, умер ее младший брат. Умер практически сразу после рождения. Со слов госпожи Нам, уже с момента беременности девочка не была рада самому факту существования младшего брата. И даже прикосновения к округлившемуся животу мамы не вызывали на лице ребенка никаких эмоций.

«Наверное, старший ребенок при появлении младшего испытывает те же чувства, что и женщина, узнавшая о любовнице мужа. Словно тебя предали. Появляется чувство ревности и странное ощущение, что у тебя теперь есть соперник в борьбе за внимание, конкурент, которого раньше и в помине не было». Так рассуждали деревенские женщины до того, как госпожа Нам родила второго ребенка. Но она не придала значения этим словам. И, как оказалось, зря.

После родов отец встретил мать с ребенком, и они вместе вернулись домой. И дедушка, и родители носили малыша на руках, ухаживали за ним. Только в глазах девочки при виде этой семейной идиллии появилась ненависть.

– Было очень страшно. Это были глаза дикой кошки.

Через несколько дней Тончжун умер. В тот день госпожа Нам что-то вязала, готовясь к приближающейся зиме, и на мгновение задремала. Ее дочь, восьмилетняя Тончжу, и новорожденный малыш спали в соседней комнате.

– Было слишком тихо. Я пошла проверить детей. Тончжу не было в комнате, а малыш Тончжун лежал лицом вниз и не дышал.

– Кто перевернул ребенка?

Госпожа Нам дрожащими руками обняла тело малыша и прижала к себе. Внезапно в комнате появилась Тончжу. У нее было очень спокойное и умиротворенное лицо. Мать посмотрела в глаза своей восьмилетней дочери и со страхом подумала, что терзающие ее душу сомнения могут оказаться реальностью. Отец, вытирая слезы, спросил:

– Это ты сделала?

Тончжу кивнула в ответ. На ее лице не отражалось никаких эмоций.