Мой новый отец, Юн Чанпхаль, говорил, что его отец, а теперь мой дедушка, Юн Ухван, был патологическим лжецом. Он часто рассказывал детям о том, что участвовал в корейской войне, об ужасах того времени, когда Север и Юг воевали друг с другом. В своих рассказах он обычно рисовал кровавые картины сражений и взрывающихся снарядов.

Деревенские мальчишки с замиранием сердца слушали эти истории и представляли себе деда настоящим героем. Благодаря чему и юный Юн Чанпхаль завоевал себе большой авторитет среди местной детворы. Каждый раз, когда мальчишки кричали: «Чанпхаль, твой отец настоящий герой!», он расправлял плечи и гордо вышагивал по деревне. Но скоро это закончилось.

Мальчишки повзрослели, научились считать и поняли, что возраст деда и время корейской войны не совпадают между собой. Дед родился в 1948 году, а корейская война длилась три года – с 1950-го по 1953-й. Получается, в то время деду было три года. Чтобы выкрутиться, старик придумал историю про детские военные отряды.

Во время очередного рассказа один из ребят, парнишка крупного телосложения, поднял руку и спросил: «В три года можно было пойти на фронт? Какая-то сказочка про мальчика-силача».

В конце концов дед и его сын стали объектом насмешек. Но и в этой ситуации дед не испытывал угрызений совести.

Он продолжал повторять даже в состоянии своего затуманенного рассудка:

– Я тебе еще покажу…

Можно было подумать, что дедушка мысленно обращался к тому самому мальчику, который утер ему нос своим вопросом. Это был сын одного из жителей деревни по фамилии Ким.

Однажды в школе учитель объяснил нам, что мелочные люди долго помнят тех, кто когда-то встал у них на пути, и мечтают им отплатить той же монетой. Дед был именно таким. Будучи еще в здравом уме, когда деменция только-только давала о себе знать и он узнал о диагнозе своей внучки, дед очень старался сделать так, чтобы Тончжу каким-то образом оказалась недалеко от дома того самого Кима.

– Тончжу, ты не пойдешь сегодня к нашим соседям?

Учитывая прошлые заслуги деда, сложно представить, что он делал это из добрых побуждений. Он всю жизнь кого-то обманывал. Сама госпожа Нам долго не могла поверить в правдивость его заболевания и думала, что таким образом он просто пытается привлечь к себе больше внимания. Она даже нашла где-то настойку из угря, объяснив ценность напитка ее уникальными свойствами:

– Угорь живет в море, но умирать заходит в реку. Внутри себя рыба несет столько секретов и тайн, что вот-вот лопнет. Желание рассказать о том, что она видела и слышала в море, сводит рыбу с ума, поэтому она так извивается. Настойка на этом угре подталкивает человека рассказать все, что он знает, без утайки.

Конечно, любой алкоголь способен показать истинное лицо человека, но настойка на угре загоняет в угол. Она вытаскивает на поверхность все тайные мысли и скрытые намерения. Поэтому госпожа Нам планировала напоить этим зельем деда.

Но он и тут сумел уйти от ответа. У деда с тех пор стало плохо с головой. Говорят, что в ту ночь тетушка Нам горько плакала, пока мыла стакан из-под этой горе-настойки.

Мне на каком-то этапе стало интересно, почему такой же эксперимент она не провела со своей дочерью. Можно было бы узнать все ее подлые намерения. Особенно планы на убийство. Я попытался заговорить об этом с госпожой Нам, но она замахала руками:

– Ни в коем случае! Этот напиток нельзя давать детям.

Но мне казалось, что мои приемные родители не хотят этого делать не потому, что их дочь несовершеннолетняя, а потому, что боятся узнать то, что у нее на уме. Скорее они боялись, что она выскажет им все, что накопилось в ее черной душе, и набросится со словами «Я убью вас всех!».