— Марат, мой отец... Я могу... — заглядывала она в чужие глаза мужа, стараясь увидеть в них того, ради которого отказалась от всего. Карьеры, друзей, личных интересов. Кто был её первым и единственным мужчиной. Которого до сих пор она любила до дрожи в коленках, до щенячьего восторга радуясь, когда он вдруг становился прежним. Заботливым, ласковым, любящим.

— Я тебя умоляю, — отвернулся он. — Твой отец оставил тебе такие крохи, что мне даже стыдно смотреть на эти деньги на счёте, не то чтобы их взять. Мне пора, — подхватил он папку с документами и вышел не попрощавшись.

— Марат, — прошептала она, зло ткнула в стереосистему, отключая музыку. И в оглушительной тишине после завывания скрипок без сил опустилась на кровать. Прокручивая в голове обидные слова мужа, минут пять просидела в оцепенении. А потом вспомнила… и подскочила к окну.

Мираж не рассеялся. Тот, кто засел в памяти щемящим воспоминанием. Тот, о ком она зачем-то думала все эти долгих восемь месяцев как ни в чём не бывало что-то насвистывая, чистил её бассейн.

6. Глава 3

Ия прижалась к стене, ничего не понимая. Но стрелки часов упрямо отстукивали минуты, а у неё сегодня ещё столько дел. И вести себя как обычно, наверно, было самым разумным решением.

Ия привычно развесила брошенные вещи, сложила в корзину мокрые полотенца и грязное бельё, рассортировала вещи в прачечной, запустила стирку и, нацепив на голову махровую повязку, а на шею полотенце, уже собралась на пробежку до того, как проснуться девочки, как делала это каждый день. Но, встретив в кухне только что приехавшую экономку, задержалась.

— Доброе утро, Анастасия Павловна, — приветливо поздоровалась та, раскладывая по ящикам продукты: крупы, макароны, консервы, соль, масло, салфетки — весь тот обязательный запас, следить за наличием которого входило в её обязанности. — Когда только закончится эта жара? Стопроцентная влажность при такой температуре просто невыносимы.

— Натэлла Эдуардовна, — не поддержала Ия разговор о погоде. — Скажите, мужчина, что чистит наш бассейн...

— А, Марк, — оживилась экономка, выглядывая в окно.  

— Марк? — удивилась Ия.

— Точнее, Марко. Так он представился сам. А Марат Аркадьевич назвал его Марк.

— Марат?! — рискуя оказаться полной дурой перед прислугой, ошарашено уставилась на женщину Ия.

— Его нанял Марат Аркадьевич для разных работ по дому. Чистка бассейна, стрижка газонов, колка дров для камина. Для разных тяжёлых работ... — замерла экономка с пачкой чая в руках, глядя на Ию и добавила: — Так называемого неквалифицированного ручного труда.

— А с каких пор у нас Марат Аркадьевич нанимает прислугу? — отобрала у неё Ия чай и сама поставила на полку.

— Простите, Анастасия Павловна, я не знала, что вы не в курсе. Но Марат представил его лично, — торопясь пояснить, опустила она отчество, — в воскресенье. Вы как раз уезжали с девочками к маме и...

— Да, я знаю, где я была в выходные и когда вернулась, — разозлилась Ия. — Но откуда его знает Марат?

— Простите, я, — опешила Натэлла, не привыкшая видеть всегда уравновешенную и доброжелательную хозяйку дома раздражённой.

Ия примиряюще подняла руку, закрыла глаза, выдохнула, успокаиваясь.

— Да, простите, конечно, я сама спрошу у Марата. На него сейчас столько всего навалилось. Он ещё от похорон отца не отошёл, тут эти неприятности на работе. Он наверно закрутился, забыл. А кто должен заплатить этому Марку за чистку бассейна? На сколько его наняли? На день, два? —   Сдвинула Ия повязку по лбу. Она ещё и бегать не начала, а та уже промокла.

— По оплате указаний я не получала, — неестественно вытянулась экономка, словно по стойке смирно. Худая, высокая, строгая, с короткой стрижкой седых волос она казалась сейчас учительницей перед отчитывающей её директрисой. — Но мне было велено поселить Марко в гостевом домике, как только он объявится.