Не то что бы молодой человек был хорошим чтецом. Особенно чтецом любовных романов. Он нервно скользил глазами по строчкам, постоянно забегая вперед, нет ли там подробных описаний поцелуев, объятий, и всего такого прочего, чтобы вовремя остановиться. Пока что книга радовала. Ничего не обычного, историю даже просто романтичной было сложно назвать. Обыкновенная повесть о некой девушке, которая жила в доме рядом со ржаным полем, чей друг уехал в город, строить карьеру. Друг, а, по совместительству, возлюбленный. Несчастная страдала от неразделенной любви, пока однажды, гуляя в поле, не встретила дикого коня. Коня? Дерек непонимающе прищурился.

- Давай дальше. – Эллен лучисто улыбнулась.

Конь вел себя странно. Даже позволил отвезти себя под навес, хотя постоянно фыркал и отворачивался. Иногда Хартман вздыхал и ощущал легкий конфуз, иногда подозрение. В какой-то момент стало понятно, что конем и был её возлюбленный, который отправился в город. Будучи лошадью, он начинал понимать, какая девушка замечательная и неповторимая, по крайней мере, все к этому шло.

- Это что, романтика с оттенком зоофилии? – Рот уехал куда-то в сторону. – Давай другую книгу, с этой что-то не так.

- Мне эта нравится. – Эллен опустила глаза. – Давай эту.

- Ладно. – Дерек скрипнул зубами и продолжил чтение. Затем, через пару минут покосился и увидел, как дремала его госпожа. «Чудно, моя работа няньки выполнена» - с усмешкой подумал мужчина и погасил смартфон.

Стало на порядок легче, когда он покинул её комнату и побрел к себе. Даже, отчего-то, не хотелось задергивать шторы, круглая белая луна гипнотизировала. На нее хотелось смотреть, словно обыкновенный шар в небе дарил хоть какой-то покой. В лаборатории такой роскоши, вроде окна, Хартман не имел. Он даже не знал, когда наставали закаты и рассветы.

Эллен все больше воспринималась ребенком, и от мыслей о сексе с ней тело пробирал неуютный холод внезапного отвращения. «Я не педофил, чтобы у меня хоть как-то вставало на фразу: «почитай мне книжечку перед сном, о любви». Лицо перекосило, молодой человек устало бросил одежду на подлокотники кожаного кресла и лег в кровать. Холодная. Холодная и чистая, с приятным, едва ощутимым запахом лавандового стирального порошка.

* * *

В какой-то момент, стоя у плиты, мужчина внезапно понял, что он ненавидит блины. Своими крошечными зрачками он наблюдал, как на сковородке становились ажурными края сладкого теста. Чувствовал его густой запах, и ощущал… тошноту. Когда он отрабатывал навык готовки блинов через виар шлем, то не чувствовал запаха, никакого, а сейчас этот запах заполонил просторную кухню. Светлое тесто становилось кремовым, переставало поблескивать на свету, и тут же Дерек его переворачивал. Еще пару минут поджаривал, затем отправлял на стопку, затем смазывал небольшим кусочком сливочного масла и посыпал сахарной пудрой.

Она любила именно блины. Не панкейки, а блины, тонкие, сладкие, практически безвкусные, с которых капал горячий жир. Молодой человек старался не смотреть на их стопку, и все равно лицо, временами, перекашивало от отвращения. Все, что имело отношение к Эллен было по-детски приторным, даже еда. Это просто стоило принять, и Дерек пытался.

Все еще безуспешно.

- Завтрак! – Крикнул он, и как по волшебству, в дверном проеме появилась восторженная голова голодной госпожи.

- Какой запах… это, наверно, просто безумно вкусно! Я почувствовала и пришла, спасибо. – Девушка подошла к плите и несколько раз благодарно кивнула.

В своем легком, розовом халате с объемной цветочной вышивкой сверху она выглядела вполне себе органично. Воздушно, ровно как и её волосы, как и хрупкое, но очень подвижное и юркое тело. Эллен медленно подошла к столу, затем плюхнулась на мягкий белый стул и вновь довольно заулыбалась.