- Не создавайте себе лишних проблем, и передайте ребенка. Это просто осмотр, - недовольно бросил полицейский, пока Анна Алексеевна фотографировала меня с Полей на руках, а главная строчила что-то в своих бумагах. – Ваше упрямство вам же боком и выйдет, все это идет в отчет.

Я кивнула, и через себя переступив, усмирив разрывающееся от паники сердце, передала этой жуткой женщине своего ребенка. Она просто посмотрит, что у Поли нет болезней и травм, что она сытый, здоровый ребенок, и вернет ее мне.

Обязательно вернет, это ведь недоразумение. Я извинюсь за истерику, и напою всех этих людей чаем. А затем уеду поскорее. Домой уеду, во Владивосток. Вместе с Полечкой.

- А теперь, когда ребенок в безопасности, мы с вами побеседуем, - полицейский силой развернул меня, схватив за плечи, и буквально вытащил из кухни.

А там Полина, наедине с чужими, незнакомыми ей людьми…

- Пустите! Вы что себе позволяете?

- Гарай Вероника Евгеньевна, двухтысячного года рождения, - начал зачитывать полицейский, затащив меня в Катину спальню, - год назад пропала без вести при хлопке бытового газа. Предположительно мертва, но тело не было найдено. Могу я узнать, почему вы скрывались?

- Я не скрывалась, я… я вообще не Вероника Гарай больше! – подорвалась к двери, чтобы к дочери поближе быть, но мне не позволили. – Ничего я не сделала. Просто уехала подальше, а документы только что сделала. Знаю, что в новостях говорили, что этот взрыв не случаен, но не я его устроила!

- Разумеется, потому вы и скрывались, что не вы виноваты. Все невиновные именно так и делают, - кивнул мужчина, а мне визжать захотелось: я не понимаю, меня обвиняют в чем-то, или нет! – На вас неоднократно жаловались в органы опеки за ненадлежащий уход и жестокое обращение с ребенком, вдобавок поступила информация о месте, где вы скрываетесь, также…

Я бездумно кивала, хотя слышать что-либо, кроме плача дочери за стеной перестала. Сердце колошматило в грудной клетке, и все тело от этого сумасшедшего сердцебиения тряслось, как в припадке.

Влад?

Катя?

Кто это сделал? И зачем? За что?

Владу есть, за что мне мстить, но Катя… хоть бы это не она меня предала! Хоть бы не Влад!

- Я требую вернуть мне ребенка! Я обращусь в суд, вы не имеете право устраивать мне допрос. Я ни в чем не виновата! – перебила я речь полицейского, все равно ничего не поняла из нее. – Или арестовывайте меня, или убирайтесь из моего дома!

Мужчина открыл рот, чтобы ответить, но дверь в спальню открылась, и вошла ненавистная мне Анна Алексеевна. На меня она даже не посмотрела, обращаясь к полицейскому:

- Как я и говорила: девочка истощена, ее почти не кормили, авитаминоз на лицо, а также синяки. Более точно скажет педиатр, ребенка мы изымаем.

- Нет! – закричала я в шоке, почти бросившись на эту гадину, но мужчина снова меня удержал. А я вслед ей кричала: – Как это она истощена? Вы на Полину посмотрите, глаза-то разуйте! И нет никаких синяков, зачем вы врете? ЗАЧЕМ?

- Тихо, - встряхнули меня. – Арестовывать вас незачем. А ребенка, как вам сообщил инспектор, мы изымаем. Повестку вам пришлем.

9. ГЛАВА 9

Дома бардак ужасный: дверцы шкафов приоткрыты, вещи валяются как попало, натоптано. И Полины нет. Забрали, отняли девочку мою.

- Полечка, я сейчас. Я не позволю им, - прошептала, и выбежала следом.

По лестнице летела вниз так, что чуть ноги не переломала, но лишь бы успеть, лишь бы не опоздать. Не могут у меня ребенка забрать, они – чужие, а я – ее мама, как же так?!

- ВЫ! СТОЙТЕ! – закричала, увидев, как женщина-монстр подходит к машине с Полиной на руках. – Отдайте, слышите?!