Рука Сильвио нежно поползла вверх по спине, вторая осталась лежать на талии. Он взяв пример с меня положил ладонь на мою щеку, завёл пальцы за ухо. Такие легкие движения, но сколько удовольствия. Его нос коснулся моего, а через секунду и губы. С каждым мгновением его поцелуй становился всё требовательнее, но Сильвио не перегибал палку. Я запустила свои пальцы в его волосы и провела ими от шеи наверх. Стон наслаждения вырвался прямо в мои губы от чего захотелось делать ему приятно всё больше. Немного приостановившись, он прикоснулся своим лбом к моему…

– Эда, если тебе покажется, хоть на секунду, что я делаю что-то не так, не молчи, хорошо?

– Да, хорошо, – кивая головой, ответила я.

Он ещё раз прикоснулся губами моей щеки. Посмотрев мне прямо в глаза улыбнулся и впился своими губами в мои. Запуская пальцы в мои волосы, он проник языком в мой рот, от чего наш поцелуй стал намного глубже и чувственнее. Немного отстранившись, я закинула голову назад от удовольствия. Мне нравилось как руки Сильвио нежно держали меня и исследовали мое тело по платью. В этот момент, он начал оставлять поцелуи на моей шее, переходя на ключицы и возвращаясь назад к уху.

– Сильвио, м-м-м…

Мы коснулись друг друга носом и, переводя дыхание, простояли так ещё пару минут.

– Моя милая синьорина… – шёпотом обратился ко мне парень.

Я не нашла в себе сил ответить, пытаясь запомнить каждую эмоцию и чувство, которые одолели меня, пока я находилась в объятиях Сильвио.

После захлестывающих эмоций может нагрянуть пустота и безразличие. От чего это зависит и как действует, я ещё не поняла. Но после нашего поцелуя должно было прийти облегчение.

– "Не понимаю".

Мысли метались, словно загнанные птицы, и всё возвращались к бабушке. Мне казалось, что я предала её своим моментом слабости. Почему именно сейчас? Почему я позволила этому случиться?

– "Бабушка там… а мы здесь довольствуемся друг другом…"

Ощущение стыда обрушилось тяжёлой волной. Меня передёрнуло. Я почувствовала отвращение – к себе, к нему, к самой мысли о том, как легко я поддалась этому чувству. Неподходящий момент. Самый неподходящий. Почему Сильвио не остановился? Почему я не остановилась?

Дорога была спокойной, тихой. Лишь ночной воздух обвивал кожу, а светлячки лениво мерцали в темноте, словно и они чувствовали эту тяжесть. Но в моей голове было слишком шумно. Мысли бились друг о друга, не давая покоя. Я шагала вперёд, а Сильвио молча плёлся позади. Я не могла говорить с ним. Не хотела.

– "Чёртов тмин… Туманит разум, открывает сердце. Как ты могла добавить его в отвар? Глупая, глупая Эда! Забыла, что такие травы играют с чувствами, будто игрушками…"

Мы дошли до дома. Тишина давила на виски. Я не знала, как усмирить эту бурю внутри, и единственное, что пришло в голову – заняться отваром для бабушки. Было в этом что-то такое личное, интимное, что помогало справляться со своими назойливыми мыслями. Ведь всю энергию ты отдаешь ингредиентам.

– Сильвио, можешь спать сегодня в той комнате. – Я жестом указала ему направление, даже не взглянув в его сторону.

– Эда, я…

Он не закончил. Хмыкнув так и ушёл в комнату без слов. Наверное, его тоже терзали мысли о неправильном поступке. Виноваты были мы двое. Хотя нет, я больше него, поэтому чувствую ответственность за нас двоих. Вот чем может обернуться желание.

– "Хочу забыть, забыть и не думать. Забыть… и не думать".

Повторяя одни и те же слова, как мантру, я наткнулась на мысль.

Достала ступку и пестик, нашла у бабушки несколько ягод омелы и валериану. Нужно было вскипятить воду. Я слышала, как Сильвио затачивает свой нож, поэтому надеялась успеть. В ступе я растёрла ягоды и цветы, пересыпала их в чайник и залила водой. После процедила отвар и разлила его на две чашки. Во время того, как готовила, я думала о том, что хотела бы забыть. Надеясь, что ягоды омелы уже заговорены на нужный лад, я как бы подтолкнула их действие в правильное русло.