– Мы могли бы завтра снова сходить в кино, – говорит Катя, когда мы уже стоим на нашей улице.

Я смотрю на тёмные окна родительского дома, а потом перевожу взгляд на идентичные, поглощённые кромешной темнотой окна соседского дома. Почти не слушаю девчонку, потому что не могу сосредоточиться.

– Что скажешь? – настойчиво спрашивает Катя, и я всё-таки смотрю на неё.

– С сегодняшнего дня я разлюбил кинотеатры, – отвечаю ей резко, хотя не собирался этого делать.

Катя закусывает нижнюю губу и делает новую попытку:

– Тогда мы могли бы просто погулять...

– Да, можно, – отвечаю ей поспешно. – А ты надолго здесь? – киваю на Дашкин дом. – Откуда сама?

– Я живу в центре, – Катя произносит это горделиво. Словно наш город – это не Мухосранск с численностью в пару сотен тысяч человек. – Немного погощу у Дашки, а потом уеду. К тому же, её мама сейчас в отъезде...

Вот в этот момент я вдруг цепляюсь за этот разговор.

– В отъезде? – переспрашиваю с волнением и ничего не могу с собой поделать.

– Она уехала в санаторий вместе с вашими родителями, – с улыбкой огорошивает меня ценной информацией Катя. – В этом году им повально выдавали путёвки от завода.

– А-аа, – протягиваю я, сохраняя непринуждённую мину на лице. – Значит... – но не продолжаю то, что хотел сказать.

– Значит? – переспрашивает Катя.

– Неважно, – отмахиваюсь я и тут же засматриваюсь на соседский дом, потому что фонарь над крыльцом загорается ярче летнего солнца. Однако дверь не открывается, и никто не выходит.

Зато теперь мы с Катей как на ладони. Словно кто-то включил свет, чтобы не дать нам уединиться во мраке ночи. Это вызывает улыбку на моих губах.

Катя чмокает меня в щёку и угрюмо прощается, лишь обронив напоследок:

– До завтра...

Когда девушка поднимается по ступенькам и открывает дверь, ей навстречу выходит Даша. Между девчонками завязывается короткий разговор, а потом Катя машет мне рукой и скрывается в доме. А Даша, к моему крайнему изумлению, идёт ко мне...

В её руках какой-то пакет, а во взгляде что-то совершенно нечитаемое.

– Вот, – она протягивает руку и сходу вручает мне упаковку с кошачьей мордой. – Это корм для Лео. Покорми его.

Я забираю пакет, но тут же перехватываю её руку и, сжав пальцы, дёргаю на себя, разворачиваю и прижимаюсь к её спине. Откинув рыжие пряди в сторону, оголяю шею и  склоняюсь к уху девушки.

– Ты ушла с моим братом. Где он?

Даша вытягивается в струнку, начиная дышать тяжелее, с надрывом.

– Пошёл домой, – отвечает тихо, откидываясь на мою грудь.

Бросив пакет на землю, я с готовностью обвиваю руки вокруг тонкой талии девушки и сгребаю Дашу в сторону, подальше от фонаря, который освещает улицу. Развернув к себе лицом, прижимаю её спину к хлипкому забору родительского дома. Рабица гнётся под тяжестью наших тел...  Даша выставляет ладони мне на грудь. Хочет оттолкнуть...

Тону взглядом в омуте зелёных глаз. Маленький дьявол уже отравил мой мозг, и у меня не получается мыслить здраво...

Хочу прямо сейчас порвать на ней одежду. Подхватить под задницу так, чтобы Даша обвила меня ногами, как делала Катя десять минут назад, а потом приспустить джинсы и тут же ворваться в неё. Без ласк и прелюдий. Потому что почти вся жизнь до этой минуты была одной сплошной прелюдией с ней. Просто трахнуть! Жёстко, выместив на её тёплом податливом теле всё негодование, которое преследует меня. Заставить её кричать от оргазма и трахнуть снова! Мне кажется, с ней мне всегда будет мало...

– Никит, – выдыхает рыжая девчонка, всё ещё упираясь ладонями в мою грудь. – Никит, нас могут увидеть.

– Кто? – почти рявкаю я. – Глеб? Так ведь ты ничья, Даш. Не его и не моя. Может – наша? Ты хочешь быть нашей?