Ещё сильней в меня запала.
Уходит жизнь. На склоне дней
Я рад тебя с утра послушать,
Как будто нет тебя родней,
Кому бы вдруг открыл я душу.
Всё те же песни на дубу,
Всё тот же снег, мороз и ветер,
Где к телеграфному столбу
Прибиты сумерки столетья…
«Каким иконам мы молились…»
Каким иконам мы молились,
Что в сердце свято берегли,
Какие сны нам ночью снились —
Всё, всё растоптано в пыли.
Страшнее Русь времён не знала.
Что Чингисханы, что орда?
Как пронести хоть в капле малой
Ту веру, что была всегда?
«Быть может, это голос твой…»
Быть может, это голос твой
Неяркой тенью пролетает
Над куполами, над рекой,
Звенит над ширью вековой
И в снежном ветре пропадает.
Шуршит замёрзшая река,
Промоины чернеют глухо.
Бегут, торопятся века,
И жизнь безбрежно велика,
Когда в ней есть стремленье духа.
«На торговой – ночь и снег…»
На торговой – ночь и снег,
На Софийской – свет и мгла.
На обеих в полусне
Тихо дремлют купола.
Где же к прошлому ключи,
Кто разгонит мрак и сон?
Чу! Откуда-то в ночи
Колокольный льётся звон.
Как ему я нынче рад!
Оживают ночь и снег,
И домов неярких ряд,
И времён минувших бег…
«Летит, летит степная саранча…»
Летит, летит степная саранча,
Сметая на пути огонь Вселенной.
Что ей заслон, что резкий звон меча?
Она неудержима и нетленна.
Стихия в ней бушует. С ней беда
Стучится в дверь уютного жилища.
Останови – попробуй. Поезда
Буксуют, и повсюду ветер свищет.
Моя Весна
Прозрачной дымкою играя
И рассекая даль… мечом,
Приходит в сны весна нагая,
Звеня разбуженным ручьём.
Она скафандр сняла в морозы,
Слегка прикрылась берестой.
Она влила в метаморфозы
Напиток страстный и хмельной.
И я восторг в ночи лелею,
Бреду сквозь годы наугад.
И вижу светлую аллею
И неизвестный древний град.
Всю ночь искристыми лучами
Она играет и зовёт,
И дева юная встречает
Меня у праздничных ворот.
11.03.09
«Полустанки. Станции…»
Полустанки. Станции.
Огурцы с картошкой.
Рвёт наотмашь пальцами
Инвалид гармошку.
Вспомнил Белоруссию,
Танки, бой, дорогу.
Взрыв, потом контузия,
Потерял он ногу.
Мечут рельсы искрами
Всё сильней под вечер,
Отгремели выстрелы
В сумерках далече…
Он поёт, старается,
И под звон монеты
Поезд содрогается,
Хоть войны и нету.
12.10.88
«Теперь мне дышится легко…»
Теперь мне дышится легко,
Когда вокруг бушует лето,
И вьюги где-то далеко,
И глубь воды до дна прогрета.
Зачем мне ветер в паруса?
Мою ладью легко уносят
Твои зовущие глаза,
В которых растворилась просинь.
Не в монастырь душа летит,
А к солнцу с волею открытой,
Туда, где в соснах дремлет Скит
И с корнем вырвана ракита,
Где воды Ильменя встают,
Как зеркала, в туманной сини,
И соймы ходят там и тут,
И веет святостью России.
«Зовут нас ильменские дали…»
Зовут нас ильменские дали,
Где, словно витязи, стога
Надёжно в полумраке встали
И обозначили луга.
Луна красна, как щит героя,
Что кровью в битве окропил,
Но в ранах не покинул строя,
Рубился из последних сил.
Мне часто кажется: как воин,
Прощался я с тобой не раз,
И звон далёких колоколен
Нам слёзы высекал из глаз.
Я проносил тебя сквозь годы
Безумства, лиха и грозы,
Как верность вверенной свободы,
Как шёпот утренней лозы.
Заморский ветер дальних странствий
Не волновал меня, как ты.
Царевной в сказочном убранстве
В лугах ласкала ты цветы.
Ты помнишь ильменские струги
И ропот помутневших волн,
Когда со мной прощались други
И дух мой был тобою полн?
Но я вернулся, я с тобою,
Нам хорошо в другой дали.
Лишь там, за дымкою степною,
Повеет жизнью вдруг иною,
Всплакнут о ком-то ковыли.
«Крестовоздвиженский собор…»
Крестовоздвиженский собор
Откроет ильменский простор
И вольность, что видна едва ль.
Зато какая плещет даль!
Круженье, блеск плывущих льдин,
Каких мне ждать ещё годин?
Набухших почек чую хмель