Очередной детский вопрос большого ребёнка.

– Ну а как ты думаешь? Конечно, буду! Ты же уже ездил на ней. Правда, сначала только по вечерам, когда движение небольшое.

– А я на всё согласен. Честно говоря, я не хотел бы утратить навыки, пока зарабатываю на свою машину.

– Не волнуйся. Уж машину я тебе соображу. Не обещаю, что супер, но ездить будет.

– Нет, Сашка, мой ты дорогой… На машину я должен заработать себе сам.

Эти слова звучат достаточно твёрдо, если не сказать – резко. И я понимаю, что это слова мужика.

Разбираю свои старые бумаги. Ванька сидит за компьютером. Вот фотографии… Отец с матерью. Даже не знаю, почему они разошлись.

– Вань… Хочешь посмотреть на моих мать и отца?

– Ну-ка…

Он берёт фото, смотрит и… Чего это он так уставился?

– Ты чего? Нравится?

– Саш… – выражение Ванькиного лица какое-то странное, слегка оторопевшее. – Саш… Это и… мой папа. Значит, ты… тот самый Саша, и мы с тобой и вправду братья!

Повисает долгая пауза. Подхожу к нему, сажусь рядом. Обнимаю и прижимаю к себе. Ванькина рука тоже ложится на моё плечо.

– Сашка… Ты даже не представляешь, что это для меня значит, – тихонько говорит он.

– Для меня тоже… Значит, мы с тобой нашли друг друга. Братишка ты мой дорогой… Родной ты мой…

Я, как обычно, зарываюсь носом в его шевелюру. Почему-то на глазах слёзы.

– Саш… Ты что, плачешь?

– Угу, Ванюха… Я давно подозревал, что не просто так мы с тобой чувствуем друг друга. Любимый ты мой братишка… Родной ты мой…

– А я теперь ещё больше счастлив, – шепчет Ванька.

Ванькина голова, как обычно, лежит на моём плече.

– Тебе хорошо? – шёпотом спрашивает он.

– Очень…

– И мне-е… Представляешь, у меня теперь есть брат. Да ещё и старший!

– И о чём это говорит?

– А теперь за все мои шалости старший брат отвечать будет. С меня взятки гладки! Так что – гуляй, нога! – с подчёркнутой беззаботностью говорит Ванька.

Подношу ему к носу кулак.

– Видел?

– А младших физически воспитывать нельзя. Это непедагогично!

– А как надо младших воспитывать, по-твоему?

– Лаской… Добротой, – продолжает ёрничать Ванька. – Не согласен?

– С тобой попробуй не согласись! А я вот… Поплачусь тебе сейчас. Знаешь, бедовый мне достался братишка. Никогда не знаю, что он выкинет!

– А часто он это…

– Чего? – не понимаю я.

– Ну выкидывает?

– Да постоянно!

– Сочувствую… Слушай, а ты окно закрывать не пробовал? – звучит озабоченный вопрос.

– Зачем? – не понимаю я подкола.

– Ну чтобы он не выкидывал! – совершенно серьёзно произносит Ванька.

Фыркаю… Наконец-то до меня дошло.

– Да… Что-то с юмором у тебя сегодня… – опять ёрнически замечает он. – Ладно, проехали. Ты лучше скажи, братишка, мы с тобой в Булун когда полетим?

– С делами управлюсь, и полетим.

Мы с Ванькой летим в Булун.

Я договорился с парнями, что они месяц справятся без меня. Отзвонился Илье Анатольевичу и Даше.

Хорошо, что летуны оказались знакомыми, а вернее, теми же, которые нас везли в Питер. Подивились, конечно, на Ваньку. Они не забыли, как его на носилках заносили в самолёт.

Конец ознакомительного фрагмента.